Наука об алкоголе

Личность злоупотребляющего алкоголем подростка.

Оглавление

Влияние среды безусловно влияет на степень развития нравственности, трудовых установок, идеалов и жизненных целей. П. И. Сидоров (1979), Б. С. Братусь и П. И. Сидоров (1984) выявляют у злоупотребляющих подростков следующие признаки нравственно-этической несостоятельности: низкий уровень образования и отрицательное отношение к обучению; отсутствие общественно-политической активности и социально-значимых установок; узкий круг и неустойчивость интересов, отсутствие увлечений и духовных запросов; уход от ответственных ситуаций и решений; дефицит мотивации поведения; неопределенность в вопросах профессиональной ориентации, отсутствие установки на трудовую деятельность; утрата «перспективы жизни» — видения и осознания путей развития своей личности.

Отметим: уровень социализации необходимым условием имеет определенный уровень развития личности. Даже тогда, когда, казалось, социальное развитие соответствует таковому микросреды, сохранение этого уровня, отсутствие роста, невосприимчивость к воздействию макросоциума (общественное воспитание, примеры других людей) подтверждают особые свойства личности

По нашим клиническим наблюдениям, среди подростков, злоупотребляющих спиртными напитками, преобладает преморбидная личность с низким интеллектуальным уровнем, повышенной внушаемостью, подражательностью и подчиняемостью в поведении. Познавательные интересы отсутствуют, подростки плохо учатся, многие испытывают отвращение к учебе, даже если материал им доступен. Местонахождение их также ограничено — двор, ближайшие улицы, точки сбора. Что лежит за пределами этого — любопытства не вызывает. Словарный запас беден, преобладает жаргон; при необходимости разговора со взрослым человеком в присутственном месте они замолкают не от смущения, а от беспомощности — они не владеют речью.

Мы уже отмечали, что негативизм подростков (при нарушенных отношениях со взрослыми) проявляется именно в отношениях со взрослыми, но не со сверстниками — там он сменяется малокритичной конформностью[1]. В тех же случаях, о которых идет речь, внушаемость, подражательность, подчиняемость проявляются и в отношениях со сверстниками, и в отношениях со взрослыми — со взрослыми «своими» и взрослыми «чужими».

Характерными также являются нестойкость, кратковременность подражательных действий и послушания. Поведение тем самым оказывается неорганизованным, неспонтанным, непредсказуемым. Подросток не вступает в спор, редко возражает, его поведение вполне упорядочено, пока он «на глазах». Он послушен родителям, учителям. Оказавшись в кругу сверстников, он действует в соответствии с субординацией этого круга. Когда подросток один, его поведение по существу хаотично, он ищет себе занятия, а найдя, легко бросает, переходит к следующему. Поверхностностью, легкостью отличаются суждения, интересы. Так, например, интерес к технике проявляется умением пользоваться музыкальной аппаратурой (но не разбираться в принципе работы), кататься на мотоцикле (но не знать его устройства). Заметна любовь к ярким краскам, громким звукам, скорости. Практически обязательно увлечение поп-музыкой, модной одеждой. Такие же характеристики приложимы к компании, которую он выбрал: бесцельное времяпрепровождение, праздность, разглядывание того, что движется по улице.

В поведении отражаются неразвитость сферы интересов, соответствующая неразвитости интеллекта, и слабость волевой сферы. Даже будучи настоятельно побуждаемы со стороны к целенаправленной деятельности, они в скором времени отвлекаются, стремятся переменить занятия, нуждаются в весомом поощрении, чтобы довести начатое до конца.

Вместе с тем психомоторная активность высока, что соответствует возрасту. Болтливость, движение, инициативность, не будучи организованы, неконтролируемы, производят впечатление чрезмерных. В сочетании с нравственно-эмоциональными особенностями активность нередко выражается вандализмом. Склонность к разрушению, а не созиданию также соответствует уровню развития личности. Здесь надо отметить частоту травм у наших пациентов. Однократная травма практически обязательна в анамнезе здоровых мальчиков. Повторные травмы — уже не случайность, они говорят об определенных личностных свойствах — возбудимости, драчливости, избыточной двигательной активности, отсутствии чувства опасности, малой обучаемости, слабости поведенческого контроля, иногда же — и об отсутствии предвидения, умственной слабости.

Нельзя не отметить определенный практицизм таких подростков — бытовой, но достаточный для их жизни: они умеют торговать, обменивать, «доставать» деньги на спиртное. При видимой неозабоченности жизнью многие из них выбирают специальность, по их представлениям, «хлебную»: идут работать в сферу обслуживания, общественного питания, не тяготятся паразитическим существованием, легко крадут. Некоторые правонарушения и преступления объяснимы не только уровнем нравственности, но и непониманием ситуации достаточно широко, неусвоением абстрактных норм. Так, как правило, подросток знает, что нельзя, но не понимает, почему он подлежит наказанию, если поставил на место машину, которую «взял покататься». Стремление к развлечениям постоянно, и здесь важна не содержательность развлечений, а их смена при том, что впечатления по существу однотипны.

Характерна скудость нравственных представлений, ограниченных чувствами к узкому кругу лиц (мать, братья и сестры, друг). Нередки сочувствие, сострадание, благодарность, забота. Но ответственность, чувство долга, достоинство, подчинение своих желаний, честность, другие нравственные свойства, обращенные к широкому кругу лиц, «чужим», обществу, не выражены. Сниженностью нравственных чувств, эстетического идеала объясняется приемлемость опьянения даже в безобразных формах. В дальнейшем, оценивая анозогнозию злоупотребления подростка, это обстоятельство наряду с влечением и интеллектуальной сниженностью нужно иметь в виду. Хотя упрощение нравственных норм объяснимо слабостью интеллекта, усвоение нравственных чувств требует и определенного уровня эмоциональности.

Эмоциональная жизнь обеднена из-за недостаточности эмоций. Эмоции ограничены в своей гамме, нюансах, легко возникают архаические реакции, протоаффекты, нередок агрессивный способ самоутверждения. Лица, на которых распространяется привязанность и отношения с которыми значимы эмоционально, немногочисленны. Обычно это кровные родственники. При видимой общительности постоянного друга нет. Круг общения однотипен, узок. Чувство товарищества — скорее стереотип социальных связей. Общение по существу обезличено. Это однообразные облегченные отношения, образуемые не столько по выбору, сколько по месту пребывания. Они распадаются при затруднении, переходят в неприязнь. Друзья постоянно меняются, не происходит избирательного эмоционального сосредоточения на сверстниках. Об этом же свидетельствуют непостоянные, также без выбора, сексуальные связи. Раннее начало половой жизни говорит и о малом чувственном контроле. Малоконтролируемые влечения впоследствии проявятся в клинике алкоголизма. Недифференцированность сексуальных влечений, нередкие гомосексуальные отношения также находят свое объяснение в ранней половой активности. Нельзя исключить низкий уровень, ненапряженность элементарных чувственных ощущений (такие исследования не проводились). Подтверждением этого можно считать любовь к громкой музыке, цветомузыке, шуму и скорости. Это могло бы объяснить потребность в искусственной стимуляции (в том числе опьянении) на фоне биологической недостаточности.

Такая личность соответствует классическому пониманию олигофрении, включающему характеристики не только интеллекта, но и эмоционально-волевой сферы.

Не всегда неврологическое исследование обнаруживает отклонение от нормы. Такие церебропатические симптомы, как непереносимость крайних температур, метеочувствительность, головная боль при физической и психической нагрузке, не всегда соответствуют неврологической симптоматике. Не всегда неврологическая симптоматика установима и в тех неярких случаях, когда избыточная двигательная активность, дефицит внимания указывают на минимальную мозговую недостаточность. У части детей, напротив, органическая недостаточность видна при осмотре: диспластичность, непропорциональность частей тела, асимметрия лица, неправильное строение черепа, лицевых костей, зубов. Признаки дизморфии обычно свидетельствует об алкоголизме родителей.

Н. Г. Найденовой (1979, 1984) отмечалась высокая частота конформных подростков среди злоупотребляющих алкоголем, которые при недостаточном семейном и педагогическом контроле в неблагополучной микросреде по месту жительства, учебы или работы легко подпадают под влияние асоциальных личностей или групп, подражая им и усваивая их стереотип поведения. Но Н. Г. Найденова обратила внимание и на частоту психопатических черт характера у них, остаточных явлений органического поражения мозга, психического и соматического недоразвития. О. Д. Сосюкало, Л. Я. Висневская, Е. А. Данилова (1979) выделяют три типа преморбидной личности при алкоголизации детей и подростков:

1) дети с психической незрелостью, с легкой интеллектуальной недостаточностью, часто праздные, живущие сегодняшним днем, руководствующиеся принципом удовольствия, с повышенной внушаемостью, легкой подчиняемостью постороннему влиянию;

2) дети с двигательной расторможенностью, повышенной возбудимостью, неуживчивостью в детском коллективе, инертностью психики и повышенной утомляемостью, с достаточно выраженными последствиями органических церебральных вредностей (черепно-мозговые травмы, инфекции);

3) дети с шизоидными чертами характера или с апатико-абулической и астеноапатической симптоматикой на фоне органического поражения.

Общим в преморбиде злоупотребляющих алкоголем подростков Л. Я. Висневская и Е. А. Данилова (1980) усматривают «особый личностный радикал, основой которого являются некритичность и нарушение аффективно-волевой характеристики личности с особой эмоциональной нестабильностью и отвращением к труду». Об органической церебральной недостаточности (наследственная отягощенность алкоголизмом, психическими заболеваниями, тяжелые соматические болезни и нейроинфекции в раннем детстве), умственном недоразвитии и психическом инфантилизме[2] пишет П. И. Сидоров; на частоту психоорганических расстройств (осложненное течение беременности, асфиксия при родах, травма головы) указывает Е. С. Скворцова. Подтверждением того, что не всегда преморбидная личность злоупотребляющего алкоголем подростка имеет определенную нозологическую форму, служит работа Л. К. Хохлова и В. И. Горохова (1980). Среди поставленных на учет в детском и подростковом возрасте психопатов алкоголизм развился у 53,1%, среди олигофренов — у 19,8%, экзогенные и экзогенноорганические заболевания выявлены у 14,03%.

***

Таким образом, как в наших наблюдениях, так и в исследованиях других специалистов не обнаружено «нормы» ни в преморбидной личности злоупотребляющего алкоголем подростка, ни в его микросоциальной среде. Это качественное отличие предпосылок к алкоголизации и входа в болезнь подростка и взрослого. В подавляющем большинстве случаев алкоголизма взрослых преморбид пациентов — «норма» в ее допустимом разбросе. Хотя за десятилетия были испытаны многочисленные методические подходы, не удалось выявить преалкогольной личности. За исключением лиц с психопатологическими особенностями (акцентуированные, психопаты и т. д), можно говорить лишь о вариантах эмоционально-волевых свойств, реактивности, особенностях характера. При алкоголизации подростков всегда имеется недостаточность личности, охватывающая не только эмоционально-волевую, но и интеллектуальную сферу. Более того, эта недостаточная личность запечатлела дурное воздействие микросоциальной среды или, в лучшем случае, является результатом неконтролировавшегося развития, хотя сущность ее требовала особо внимательной медико-педагогической заботы и коррекции.

Предпосылки раннего алкоголизма, хотя и рассмотренные здесь достаточно конспективно, тем не менее заставляют критически пересмотреть предпосылки алкоголизма взрослых. Если подростка на пьянство обрекают личность и среда, а сам он часто беспомощен, то что может сказать в свое оправдание зрелый человек?