ГЛАВА IV
ПРЕДПОСЫЛКИ ПЕРЕХОДА К АЛКОГОЛИЗМУ
ЗЛОУПОТРЕБЛЕНИЕ АЛКОГОЛЕМ И ЕГО
ОЦЕНКА
Оглавление
Представление о том, что такое пить «много» и что такое пить
«мало»,— у каждого свое. Понятие количественной нормы, как и степень опьянения,
как и оценка поведения в состоянии опьянения, социально обусловлено, определяется
традициями в широком смысле и навыками конкретной микросреды, уровнем культуры,
этического идеала и идеала удовольствия. То, что повседневно в одном круге лиц,
совершенно недопустимо в другом.
Неоднократно делались попытки
найти биологическую норму потребления спиртных напитков в математическом
измерении, превышение которой опасно для здоровья. Фармакологами для проведения
экспериментальных работ ранее была принята норма 1 г абсолютного спирта на 1 кг
массы тела, сейчас норма установлена 0,8 г/кг (Baum-Beiker С, 1985). Это то количество, которое вызывает среднюю
степень опьянения взрослого здорового человека и достаточно легко
метаболизируется. По усредненным данным (вариативность определяется возрастом,
полом, массой тела и рядом метаболических особенностей), в час окисляется 100
мг этанола на 1 кг массы тела (Румянцев А. П. и др., 1981) или 15 мг на 100 мл
сыворотки (Saunder J. et al., 1981). Коэффициент Видмарка равен примерно 0,20.
Фармакологическая «норма» абсолютного спирта 1—0,8г/кг для человека массой тела
70 кг соответствует 175—140 мл водки, около 600 мл ординарного вина, около 300
мл крепленого вина, 1750 мл пива. Министерство здравоохранения Франции
рекомендует считать нормой потребления количество вина, не превышающее для
мужчин от 0,5 л до 1,1 л при тяжелом физическом труде (60—135 г абсолютного
спирта), для женщин — 0,4 л (48 г абсолютного спирта), для подростков и юношей
— 0,25 л (30 г абсолютного спирта) (цит. по Ю. П. Лисицыну и Н. Я. Копыту, 1983),
что примерно совпадает с фармакологической нормой и учитывает половозрастные
особенности пьющих. Но, по мнению Р.-М. Le Go (1968) — авторитетного
французского нарколога, предложившего метод ранней диагностики алкоголизма и
новые формы наркологической помощи (см. главы VI
и IX), опасный предел, за которым развивается алкоголизм вне
зависимости от физической нагрузки потребляющего,— 60 г абсолютного спирта.
Поскольку этанол является
энергетическим веществом и во многих южных виноградарских странах с низким
уровнем жизни (Латинская Америка) служит источником калорий, делались попытки
определить допустимое количество вина как доли энергии пищевого рациона. Так, J. Marconi (1965)
пределом, за которым начинаются опасные последствия, считает то количество
вина, которое дает 20% потребного суточного количества калорий. Для потребителя
крепких напитков северных стран — это превышение условной фармакологической
«нормы» (более 75 г абсолютного спирта).
Даже если принять подобные
выкладки, встает вопрос: как часто без последствий для здоровья можно
употреблять такое количество? J. Marconi имел в виду ежедневное потребление,
но можно ли ежедневно употреблять в форме водки или коньяка даже 70 г
абсолютного спирта? Не появится ли описанное у «пивных» пьяниц «бычье сердце»
(гипертрофия миокарда вследствие жидкостных перегрузок), если ежедневно
выпивать почти 2 л пива? В хронобиологических исследованиях (Латепков В. П.,
1984) показано, что еще на вторые сутки после приема здоровым человеком средней
дозы крепкого спиртного напитка остаются измененными циркадные ритмы
метаболизма гликогена, белка и липидов, а синхронизация биоритмов
восстанавливается только на третьи сутки.
Частоте потребления иногда придается большее
патогенетическое значение, чем количеству. Так, М. Vogel-Sprott (1983) полагает, что количество не важно, оно определяется
пьющим как бы инстинктивно и зависит от возраста и пола, но именно
регулярность, систематичность, придают этому количеству опасный смысл. На
примере употребления высокоградусных напитков видно значение и их дозы, и
частоты их приема. Г. П. Колупаев (1978), прослеживая развитие алкоголизма у
своих пациентов, нашел, что при употреблении не более 0,2 л (80 г абсолютного
спирта) четыре раза в неделю алкоголизм возникает спустя 9— 10 лет, при
употреблении 0,5 л (200 г абсолютного спирта) однократно в неделю алкоголизм
формируется спустя 1 год. Таким образом, становление болезни — результирующая и
количества, и частоты.
Помимо этих количественных показателей, важна крепость
спиртных напитков. Общее представление таково, что малоградусные напитки менее
опасны.
Еще в древности, когда
человечество не знало способа дистилляции, в высокоразвитых цивилизациях питье
неразбавленных вин считалось признаком дикости («пьян, как раб»). В качестве
одного из примеров гибели этических идеалов римской культуры приводилось
распространение неразбавленного вина — это было усвоено от варварских народов
легионерами. Наряду с прочими тягчайшими пороками дома Юлиев — Клавдиев
называлось пьянство. Показателем полного крушения было то, что власть стала
переходить в руки императоров-инородцев, варваров и пьяниц, пивших крепкие вина
(II век н. э.).
Крепкие спиртные напитки в
России начали производить вскоре после появления в Европе технологии перегонки
(конец XIV — начало XV века). В своей челобитной царю
Алексею Михайловичу (середина XVII века)
протопоп Аввакум писал: «Упоил нас Никон чашею вина нерастворенна!» (цит. по
Русскому Архиву, 1864). Эта метафора тяжкого испытания — «чаши» — усилена
представлением о тяжком же действии крепкого неразбавленного спиртного напитка,
что было известно еще в те времена.
В то же время страны
потребления виноградных вин занимают лидирующее положение в списках стран, где
распространен алкоголизм. Страна потребления виноградного вина — обозначение в
достаточной степени условное. Оно означает преобладающее винопотребление, но не
исключает пьянства крепкими напитками, получаемыми перегонкой виноградного вина
(коньяк) и субпродуктов винограда (кожица, косточки). Кроме того, для южных
стран характерна высокая культура садоводства вообще, и многие фрукты
перерабатываются не только в вино, но и в крепкие напитки (сливовица, кальвадос
и др.).
В развитии последствий
злоупотребления играет роль и качество напитка. «Пиво вызывает тяжесть духа и
тела; подавляет возвышенные и чистые чувствования и порождает низменные
стремления; сидр и грушевое вино производят почти те же эффекты, что и пиво.
Абсент даже в слабых дозах делает чрезвычайно злым и вздорным (полынная
настойка считается, кроме того, особо опасной для развития алкогольной
эпилепсии.— И. П.). Водка делает пьющих ее сердитыми и задорными. Анисовка в
малых порциях рассеивает неясность и стеснение в мозгу. Вишневка действует
подобно анисовке. Картофельный и хлебный алкоголь вызывает сонливое опьянение,
тогда как алкоголь виноградный — опьянение веселое, шутливое, но легко
переходящее в гневное» (Де Риккер К., 1901). Известно, что самогонные крепкие
напитки, как и суррогаты, обладают тропизмом к нервной ткани, вызывают снижение
зрения, опьянение от них выражается грубым помрачением сознания; от некоторых
сортов вермута возникает острая сосудистая дизрегуляция. Поэтому как
количественные нормы, вычисляемые в абстрактных цифрах абсолютного спирта,
малоприложимы к конкретным условиям потребления спиртного, так и суждение о
крепости потребляемых напитков весьма относительно.
Определение «злоупотребление»
сложно не только потому, что вариантны социальные нормы потребления, что для
этого определения недостаточно знать количество вина, его крепость и качество.
Биологически вариантно действие одного количества спирта на различных лиц;
разной крепости напитки могут вызвать один эффект у различных индивидуумов.
Коэффициент Видмарка
непостоянен. Это результирующая многих функций, так как в окислении этанола
принимают участие, помимо АДГ, столь же индивидуально различно активные
микросомальная этаиолокисляющая система печени (МЭОС), каталаза. Активность этих
систем в свою очередь определяется многими, не всегда учитываемыми
обстоятельствами — от состояния печени до состояния гормональной системы. Лица
с больной печенью, любой формой гормональной недостаточности плохо переносят
алкоголь.
Называются многочисленные
обстоятельства, утяжеляющие действие спиртного. Сильному опьянению способствует
употребление спиртных напитков на пустой желудок. Быстрое питье — залпом — при
равной концентрации в крови вызывает более интенсивные нарушения сознания,
психомоторные расстройства. Субъективный эйфорический эффект опьянения сильнее,
если то же количество выпивается малыми порциями. Вредоносно опьянение при
утомлении. Значимо время суток: менее травматичен прием в вечерние часы (Латенков
В. П., 1983).
Экспериментальные животные в условиях свободного выбора
употребляют растворы этанола сообразно с циркадным циклом. Впрочем последнее не
должно быть закономерно равно для всех: расположение к вегетотропным
воздействиям индивидуально (предпочтение вечерних или, напротив, утренних
водных процедур и пр.).
Наконец, для оценки того, что
есть злоупотребление, нужно иметь в виду вторую сторону алкогольного эффекта —
выносливость, устойчивость воспринимающих этанол систем организма, что также
отличается широкой индивидуальностью. При равной концентрации алкоголя в крови
видимая степень опьянения различна. Так, к действию спиртного неустойчивы лица
с вегетососудистой дистонией, склонные к полноте, отекам (что ранее называлось
«лимфоидной конституцией»). По нашим наблюдениям, невыносливы
парасимпатотоники; меньше пьянеют симпатотоники, как многие худощавые люди.
Глубокое опьянение от малых доз случается у детей и стариков; психические
дисфункции опьянения также усугубляются с увеличением возраста (Jones M.
et al.,
1980), равно как психомоторная деятельность (Linnoila M. et.
al., 1980). Это кстати дает основание предполагать, что и для
того функционального уровня, на котором разворачиваются последствия пьянства и
главные события формирования алкоголизма, указанные обстоятельства значимы.
Таким образом, мы подходим к
уяснению причины того, почему отсутствует определение — что есть
злоупотребление. Мы вкладываем в это понятие и общесоциальный смысл, т. е.
злоупотребление в обществе, пьянство населения, и смысл индивидуальный в
отношении определенной личности. Последнее чрезвычайно широко варьирует и не
дает нам вычислить некую абстрактную единицу злоупотребления, а не имея этой
меры, мы не в состоянии оценить явление в массе. Использование термина
«алкоголизация» не облегчает положения, так как он еще более объемен и включает
потребление даже в малых размерах.
Вероятно, за термином «злоупотребление» целесообразно
сохранить лишь его индивидуальное значение и не искать для индивида жестких
норм «нормального» потребления и злоупотребления. В этом случае прямая
семантика слова оказывается достаточной — употребление во зло. Это зло может
выражаться плохим самочувствием после приема спиртного, поведением в состоянии
опьянения, которое неприятно окружающим и нарушает межличностные отношения
индивида или которое самому пившему впоследствии неприятно вспомнить; зло может
выражаться обострением имеющейся болезни, нарушением в последующие дни
профессионального умения. Физические, психические, поведенческие последствия
«употребления во зло» столь же многообразны, как и действие спиртных напитков.
И каждый раз этот вопрос должен решаться индивидуально самим пьющим или его
близкими. При этом незначимы ни количество, ни качество принятого спиртного
напитка, значим лишь результат.
Измерение пьянства как
общественного явления, напротив, возможно с помощью количественных единиц, что
и проводится со второй половины прошлого столетия (потребление на душу
населения и пр.). Социально-гигиенические исследования имеют свои трудности,
которых касаться мы не будем. Однако мы предпочли бы видеть использование в
этих работах термина «алкоголизация населения» как более охватывающего поле
исследования с обозначением степеней алкоголизации (интенсивности потребления)
вместо термина «злоупотребление», который несет в себе как бы априорное
суждение.
У кого и при каких
обстоятельствах наблюдается употребление во зло — злоупотребление спиртными
напитками?
Здесь целесообразно выделить
социальные и индивидуальные факторы,
способствующие злоупотреблению.
Арабский
секрет перегонки раскрыл в XIV веке врач из Моппелье Вилленев; он же, используя
спирт как лекарство, назвал его aqua vitae.
