ЗДОРОВЬЕ СЕМЬИ
Взрослые
Оглавление
Алкоголизм — мощный
внутрисемейный этиопатологический фактор, влияющий не только на нисходящее
поколение, но и на восходящее, на родителей, супругов и сибсов.
Проводимый нами на протяжении длительного времени опрос жен
наших пациентов показал практически полное отсутствие здоровых женщин даже
молодого возраста. Как правило, для них характерны психастенические признаки:
эмоциональная неуравновешенность со склонностью к депрессиям, дисфориям,
плаксивость, раздражительность, нарушения сна и аппетита, истощаемость. В
сочетании с особыми или высокими профессиональными нагрузками эта психастения
нередко ведет к утрате трудоспособности. В ряде случаев обращает на себя
внимание патологическая манера поведения жен алкоголиков — экзальтация,
пуэрилизм, навязчивость и сверхзаботливость, демонстрируемая самоотверженная
преданность, что свидетельствует о психопатическом развитии. И. Г. Ураков
(1968) обнаружил пограничные состояния более чем у 60% жен своих пациентов.
Высокая болезненность членов
семьи проявляется различными психосоматическими расстройствами (ИБС,
гипертоническая, язвенная болезнь); сердечно-сосудистые поражения нарастают с
возрастом и особенно часты у родителей алкоголиков. Эта тема недостаточно
освещена в литературе. Среди немногих работ можно назвать исследование Z. Telkes и соавт.
(1982), которые у 24,3% своих 218 пациенток с психосоматическими заболеваниями
обнаружили мужей-алкоголиков. При психосоматических заболеваниях в
общемедицинской практике всегда целесообразно выявлять возможное пьянство в
семье пациента. Косвенными показателями вероятности этого могут служить
неэффективность назначенного лечения, незакономерность обострения и улучшения
течения болезни (зависит от интенсивности пьянства члена семьи), отказ от
необходимой госпитализации (боязнь оставить дом без присмотра).
Сравнение психиатрических и
наркологических наблюдений показывает, что алкоголизм в семье — более сильный
травмирующий фактор, нежели душевная болезнь. Объясняется это, вероятно, тем,
что алкоголизм долгое время не воспринимается как болезнь, а оценивается как
оскорбляющее близких поведение, уклонение от семейных обязанностей. Это
усугубляется манерой обращения больного со своими близкими, материальными
трудностями. Эмоциональный конфликт, чередование надежд и отчаянья делают понятными
психическую инвалидизацию родных. Психологически комфортен брак при пьянстве
обоих супругов; частота таких браков увеличивается.
По данным некоторых авторов,
10% мужчин-алкоголиков и 50% женщин-алкоголичек состоят в супружестве с
алкоголиками.
Дети
Одним из самых страшных
последствий пьянства и алкоголизма является поражение потомства.
Больные алкоголизмом —
малогенеративная часть популяции не только потому, что ими утрачивается семья
—значимое условие деторождения. Среди больных алкоголизмом выявляется большое
число разведенных, живущих отдельно, состоящих в случайных и нестабильных
отношениях. Биологические изменения репродуктивных функций свойственны
пациентам обоего пола. Так, по данным M.Vitez с соавт. (1982), у женщин-алкоголичек при более частом наступлении
беременности более часты выкидыши и мертворождения, после 35 лет беременность,
как правило, не наступает. В семьях, где муж страдает алкоголизмом, детей мало
даже в тех случаях, когда социальный престиж связан с многодетностью: например,
в Грузии, по данным А. Вязникова и А. Габиани (1977), больной алкоголизмом в
среднем имел 2 детей.
Давно известно, что пьяницы рождают ущербное потомство и что
ущербность может передаваться последующим поколениям («деды пропили печень
внуков»,— говорят во Франции). Как полагал А. Морель (1809—1873), под влиянием
алкоголя возникает и усугубляется вырождение, проявляющееся закономерно от
отцов к детям: первое поколение— нравственная испорченность, спиртные
излишества; второе поколение — обычное пьянство, приступы бешенства,
«размягчение мозга» (так обозначалось слабоумие различной этиологии в среднем
возрасте.— И. П.); третье поколение — ипохондрия, меланхолия, самоубийства,
убийства; четвертое поколение — тупость, идиотизм, бесплодие, пресечение
потомства. Чем сильнее выражен недостаток, тем более умственно ослаблен
носитель (А Морель). Впрочем это положение верно и за границами психиатрии. Д-р
Дагделль в 1874 г. занялся расследованием генеалогии 6 арестантов нью-йоркской
тюрьмы, находившихся в кровном родстве. Он разыскал родоначальника — охотника и
рыболова, горького пьяницу, жившего в XVIII столетии.
Его потомство — 709 человек — включало 77 преступников, в том числе 12 убийц,
85 дегенератов, большей частью на алкогольной почве, 174 проститутки, 18
владельцев домов терпимости, 64 нищих, в среднем по 1,5 года проживавших в
домах призрения, и 142 нищих, пользовавшихся пособием на дому. Все эти лица в
течение 75 лет стоили местным общинам и государству 1,25 млн. долларов (цит. по Нижегородцеву М. Н., 1909). Классическим также
считается пример, приводимый К. Де Риккер (1901): потомство пьяницы и
проститутки Ады Липпинут (род. в 1741 г.), насчитывавшее 834 человека, состояло
из 168 поджигателей, 181 женщины дурного поведения, 95 нищих, 76 бродяг, 64
убийц, 140 воров, 105 мошенников и карманников.
Ранее описывались такие
грубые формы поражения детей алкоголиков, как идиотия, имбецильность,
эпилепсия, глухонемота, психофизические уродства, при этом потомство больных
алкоголизмом не выходило из-под наблюдения психиатров. В настоящее время в
связи с непрекращающимся в последние десятилетия (с конца 40-х годов) ростом
алкоголизма, к сожалению, широкое поле деятельности находят при этом и врачи
других различных специальностей.
Токсическое действие спиртных
напитков на гонады и плод, помимо собственно этанола, обусловлено
ацетальдегидом и многообразными сдвигами метаболизма, вызываемыми опьянением. В
различных исследованиях выявляется патогенное значение ряда факторов, при этом
предпочтительную роль того или иного из них назвать трудно. Отмечено, что
этанол увеличивает содержание простагландинов в эмбрионе, а введение блокаторов
синтеза простагландинов предупреждает многие уродства (Pennington S. et al., 1985).
В экспериментальных исследованиях (Schanberg S., 1979) обнаружено, что алкоголизация
нарушает белковый синтез плода (на фоне полиаминных нарушений особо выделяется
недостаточность тирамина и октопамина), снижает формирование и активность
катехоламиновой системы (падение запасов катехоламинов в надпочечниках на 20—
30%, падение активности допамин-бетагидроксилазы). P.
Rudeen и соавт. (1985) показали, что алкоголизация беременных
самок снижает активность К—Na—Са—АТФазы и
активность ацетилхолинэстеразы в различных участках мозга плода. Все это,
естественно, ведет не только к мозговой, но и к общей недостаточности
организма. Плацента алкоголизированных самок уменьшена, цитоархитектоника ее,
как и биохимические свойства (в частности, углеводный и белковый обмен),
изменены; сосуды, идущие к плоду, маловетвисты (Padmanabhan P., 1985). Употребление спиртных
напитков беременной женщиной снижает дыхание плода, степень его мозговой и
сердечной активности, а в периоде лактации — вызывает угнетение
гипоталамо-гипофизарно-адреналовой системы и нарушение адаптации у потомства (Држевецкая
И. А. и др., 1985).
Наиболее тяжелой степенью поражения является так называемый
алкогольный плод, рождаемый женщинами-алкоголичками или при ежедневном
потреблении во время беременности спиртных напитков в количестве, эквивалентном
более 80—100 г спирта (Murrey-Lyon M.,
1985). Алкогольный синдром плода описан в последние десятилетия в связи с
ростом женского алкоголизма. Однако первые подобные публикации появились сто
лет назад.
Известны случаи, когда
концентрация этанола в крови такого новорожденного в момент родов составляла
0,20% (при установленной скорости окисления 0,008% в час). Характерен внешний
вид ребенка: малая масса тела, микроцефалия, низкосидящие неправильные уши,
краниофациальная асимметрия с гипоплазией лицевой части черепа, особенно
подбородка, низкий узкий лоб, короткий курносый нос с «утопленным» основанием,
с аплазией крыши, расщепление нёба, короткая глазная щель, микроофтальмия или
шарообразные широкопоставленные глаза, укороченная или вытянутая верхняя губа;
возможна двусторонняя деформация ног, синдактилия, полидактилия, укорочение
плюсневых и пястных костей. При обследовании обнаруживаются катаракгга,
колобома, дефект сердечной перегородки и выходящих из сердца сосудов,
диафрагмальная грыжа. Новорожденные плохо набирают массу тела (с дефицитом до
40%), постоянно возбуждены, при высокой двигательной активности психомоторное
созревание замедлено. С возрастом у детей обнаруживается серьезная дифицитарная
психическая симптоматика, они выглядят старше своих лет. Лабораторное
исследование выявляет у алкогольных плодов торможение макромолекулярного
синтеза фибробластов, падение оксидации жирных кислот, уровень которых очень
высок, колебание концентрации гистамина, в том числе в мозговых тканях, и его
прекурзора гистидина, низкий уровень карнозина; нервные клетки плода малы и
округлы, а дендриты скудны (Rawat A., 1978). Перечисленные признаки дисморфогенеза, которые в
каждом отдельном случае встречаются с различной частотой, соответствуют
морфологическим признакам вырождения А. Мореля, который одной из основных
причин вырождения считал алкоголизм.
Сопоставляя синдром
алкогольного плода с некоторыми формами олигофрении, нельзя не заметить
морфологического сходства. Так, в работе В. А. Портнова с соавт. (1985) описана краниометафизарная
дисплазия, отличающаяся наличием гиперостозов у двух сестер. Авторы обратили
внимание на то, что наследственность в приводимых случаях отягощена
алкоголизмом: тяжесть поражения потомства (сравнение старшей и младшей сестры)
нарастала с годами в связи с пьянством отца. Желателен новый анализ олигофрении
с учетом уровня алкоголизации населения.
Не столь тяжелыми являются
случаи так называемой малой мозговой недостаточности, малого мозгового
синдрома. Эта патология менее специфична и этиологически связана не только с
алкоголизмом, по и с другими вредными пренатальными факторами. В этих случаях,
даже в отсутствие объективных изменений со стороны центральной нервной системы,
расстройства поведения грубо выступают на первый план. Для таких детей
характерны с первых дней жизни нарушения сна, кормления, скорости и
последовательности образования психомоторных функций. В дальнейшем наблюдаются
постоянное нецеленаправленное двигательное возбуждение, неспособность
сосредоточиться, невозможность последовательной деятельности, эмоциональная
возбудимость, агрессия, страхи, трудности обучения уже в начальной школе
(чтение, счет, письмо). Иногда незначительные морфологические признаки
указывают на возможное алкогольное отягощение: легкая микроцефалия, асимметрия
лица, диспластичность строения.
Для детей алкоголиков при
отсутствии ярких морфологических, поведенческих признаков характерны слабость и
отставание в психофизическом развитии. Это проявляется многообразно: высокой
смертностью первого года жизни, заболеваемостью (иммунная и ферментативная
недостаточность), задержкой речи, поздним формированием моторных навыков,
замедленным половым созреванием. Слабость умственного развития определяет
плохую успеваемость в школе, отсутствие интеллектуальных интересов. Слабость
эмоционального развития обедняет межличностные отношения (затруднение
дружеских, сексуальных контактов), облегчает возникновение патологических
эмоций, агрессивности. «Преждевременная жестокость, лень, стремление к
бродяжничеству, идиотизм — такова обычная участь детей алкоголиков» (К. Де
Риккер, 1901).
Незрелость психики проявляется неупорядоченным поведением,
безответственностью, неспособностью прогнозировать свои поступки и их
следствия. Характерны неозабоченность будущим, отсутствие стремления приобрести
(не ограничиваясь мечтаниями) специальность, независимость (а не
бесконтрольность). Чтобы уберечь таких детей от девиантного поведения и
сохранить для продуктивной жизни, необходимо оказывать им усиленную
медико-педагогическую помощь и наладить тщательный контроль за их образом жизни.
Во многих случаях помещение ребенка из алкогольной семьи в детский дом или
интернат оказывается наилучшим решением. Нередко развивающийся алкоголизм этих
детей оценить затруднительно: является ли он генетическим, следствием ли
индивидуальных личностных особенностей или же результатом некритичного
подражания.
Судьба выросших в
пьянствующей семье детей с умеренной и легкой степенью поражения практически не
прослежена. Есть отдельные сообщения о частоте у них болезней
желудочно-кишечного тракта, желчного пузыря, печени. Они отличаются сочетанием
бедности межчеловеческих связей, социальной изоляции, склонности к депрессиям (Franks D.
et al.,
1979); порознь эти черты могут встречаться у многих из них. В начале века
высказывалось мнение (цит. по В. Я. Канелю, 1914), что неспособность женщины к
грудному вскармливанию определяется ее алкогольной наследственностью.
Крайне затруднительно
соотнести перечисленные выше варианты поражения потомства со злоупотреблением
или алкоголизмом, с пьяным зачатием от отца-трезвенника или с трезвым зачатием
от отца-алкоголика, с пьянством женщины до зачатия или со случаями потребления
спиртных напитков беременной. Опубликованные данные являются неполными и не
позволяют вынести окончательное суждение по данному вопросу.
Бесспорным является
отягощение условий роста детей в семьях злоупотребляющих алкоголем, даже если
дети были рождены трезвыми родителями. Помимо ситуации эмоционального
напряжения, недостатка любви и заботы, дети не получают необходимых навыков,
знаний, помощи в формировании интересов. Немаловажное значение имеют плохой
элементарный уход, режим и питание. Для детей, растущих в пьянствующих семьях,
характерны невротические расстройства, эмоциональная неуравновешенность и ряд
психосоматических болезней. Так, у детей наших пациентов с обращающей на себя
внимание частотой встречаются астма и болезни пищеварительной системы.
Частота соматоневрологических
расстройств, как и сроки их появления, в потомстве алкоголиков достоверно не определена.
Однако будущее неблагополучие детей определяется, безусловно, их психическим
нездоровьем. Служит ли причиной этого биологический (токсический) фактор или
психотравмирующая обстановка в семье, отклонения от психической нормы
обязательны для детей, растущих в пьянствующей семье. Известно, что не только
здоровье тела определяет здоровье духа, но и здоровье душевное определяет
телесное. Так, G. Vaillant (1979) повторно — через 30 лет — обследовал 185 мужчин.
Среди тех, кто имел хорошее психическое здоровье в возрасте 20 лет (59
человек), только двое умерли в 53-летнем возрасте; при слабом психическом
здоровье (48 человек) к этому сроку тяжело заболели или умерли 18 человек.
Анализ полученных данных позволил G. Vaillant прийти к выводу, что хорошее
психическое здоровье замедляет начало физических расстройств.
***
Представленные в настоящей
главе сведения не позволяют составить раздельные представления о последствиях
злоупотребления алкоголем, последствиях пьянства и алкоголизма. Но если
разделение пьянства и алкоголизма в этиологических и патогенетических
исследованиях остро необходимо для достоверных суждений о сущности алкогольной
зависимости, то в рассматриваемой теме суммарностью сведений можно пренебречь.
По данным Н. Я. Копыта (1977), заболеваемость злоупотребляющих спиртными
напитками и больных алкоголизмом структурно однородна. Пьянство, как мы
постарались показать, может вызвать не менее тяжкие следствия, чем алкоголизм.
Нас интересует общий
социальный и биологический ущерб, наносимый потреблением спиртных напитков.
Подсчет практически невозможен. Трудности подсчета объясняются не только
многосторонностью биологического ущерба, описанного здесь далеко не полно, но
также обилием нравственных и экономических потерь. Исключительно далеко выйдя
за границы медицины в общество, алкоголизм и предваряющее его пьянство, как и
многие социальные явления, не подчиняются линейным закономерностям.
Разветвленные цепные реакции, вызываемые пьянством, качественно различны и
нередко непредсказуемы. В связи с государственной политикой трезвости мы сможем
увидеть исчезновение не только известных следствий пьянства, но и других
негативных явлений нашей жизни, а также разнообразных форм заболеваемости, что
апостериорно обнаружит их связь со злоупотреблением спиртными напитками.
