Научная литература

Алкоголь и душевные расстройства.

Скачать в формате Vord

в формате DjVu (оригинал)

Душевные расстройства — это болезни мозга, то есть главной части нашей нервной системы, местопребывания души. Не всякое душевное расстройство проявляется в виде полного помешательства, ясного для каждого ребенка; но даже и слабое, очень легкое на вид расстройство (часто заметное только для специалиста или для близких окружающих больного), нашего благороднейшего и так невероятно тонко и нежно построенного органа представляет тяжелое заболевание всего человека, его внутреннего я.

Что значат все болезни печени, сердца и т. п., что значит даже сама смерть сравнительно с заболеванием или с разрушением души? Мало того, что душевные расстройства уничтожают не только самую сущность человеческой личности, — человечное в человеке,— они являются еще источником самых ужасных посягательств на других людей со стороны душевно-больных. Теперь твердо установлено, что всякое общее (но не всякое частное) заболевание мозга имеет своим последствием нарушение душевной деятельности, повреждение разума и воли.

Все спиртные (содержащие алкоголь) напитки, проникая через кровь в ткани тела и действуя на нервы, производят отравление нервной системы. Отравление мозга алкоголем делается затем всеобщим. Обусловленное им изменение души, хотя бы и самое легкое, подобно туману, распространяется на все её высшие свойства. Что же мы называем высшими душевными свойствами? Этим именем мы должны назвать самые тонкие и самые сложные области представлений с сопровождающими их тончайшими оттенками чувств и волевых движений.

Высшим в человеке, наряду с творческими силами фантазии, связанной с разумом, является весь круг этических и эстетических представлений, —область добра и красоты. Этими душевными свойствами, творческими силами своего духа, связанными с любовью к ближнему и с понятием красоты, человек поднимается к высшим идеалам жизни. К сожалению, именно эта-то душевная деятельность, большей частью, прежде всего и в наиболее значительной степени и нарушается алкоголем.

Нам не нужно брать в пример самых горьких пьяниц, — уже на умеренном потребителе спиртных напитков мы можем наблюдать, что душа его сделалась несколько грубее, что он менее считается с правдой, что у него ослабели чувства к его собственной семье, и его поведение в обществе и по отношению к женщинам сделалось менее деликатным и даже несколько циничным; к будущности своих детей такой человек относится равнодушнее, в своей умственной деятельности (если он занимается таковой) он делается медлительнее и несколько ограниченнее и уже в молодом, сравнительно, возрасте он проявляет старческие слабости. Но зато у него больше грубых проявлений, он легче раздражается, делается требовательнее или ревнивее и менее считается с чужими мнениями.

Только поверхностные люди могут смешать размягченное состояние любителей выпить с нежным настроением души. Разумеется, эти тяжелые последствия привычного потребления спиртных напитков, которое принято у нас называть «умеренным», очень часто совсем не замечаются только потому, что они наступают очень медленно и постепенно и притом слишком повсеместно распространены. Выяснить это может только сравнение наших потребителей спиртных напитков с большим числом здоровых абстинентов (то есть людей, воздерживающихся от употребления алкоголя) и особенно противоположность прежнего душевного состояния и настоящего у бывшего потребителя, которую и он сам, и другие могут наблюдать в нем.

Теперь мы рассмотрим подробнее отравление нервной системы алкоголем.

1. Алкогольное отравление нервной системы.

Отравление нервной системы алкоголем замечается иногда уже после очень небольших приемов его. Алкоголь есть прежде всего нервный яд и особенно яд головного мозга.

Специалисты, то есть физиологи, убедились, что алкогольное отравление ослабляет почти всякую нервную деятельность. Нельзя также теперь сомневаться в том, что возбуждение, происходящее от опьянения алкоголем, и даже, то легкое возбуждение, которое следует уже за первым стаканом вина, гораздо менее зависит от усиленной деятельности нервов головного мозга, чем от ослабления тех сложных задерживающих нервных аппаратов, которые обыкновенно у разумного трезвого человека держат в узде наиболее грубые похоти и удерживают его от слишком быстрых, необдуманных поступков.

Расслабляющее, отравляющее действие алкоголя проявляется сплошь во всех областях нервной деятельности, начиная от двигательных нервов и простых ощущений до самой сложной, душевной деятельности. В духовном отношении, что для нас теперь самое важное, алкоголь прежде всего и сильнее всего ослабляет самое высшее, самое сложное и самое тонкое в человеке, то есть так называемая этические и эстетические представления,— совесть и разум, деятельность которых, то есть различное соединение этих представлений, является побудительной причиной высших и свободных волевых движений.

Человеческая воля обуславливается всегда соединением частью сознательных, большей же частью остающихся вне нашего сознания, чувств и представлений. Все субъективное, то есть вся умственная жизнь, происходящая внутри нас и сознаваемая нами, зависит от высшей степени тонкой и сложной деятельности живой мозговой ткани, нервных клеток с их чувствительными и двигательными волокнами и нервных нитей. Поэтому нормальность и целость человеческой души, а вместе с тем и человеческого ума, вполне зависит от нормальности и целости человеческого мозга и его отправлений.

Профессор Крепелин ясно доказал, что даже самые маленькие порции алкоголя влияют расслабляюще на всякую духовную деятельность и прежде всего на ход представлений. Одни только двигательные побуждения усиливаются вначале. Отсюда и происходить безрассудное стремление к движениям и болтливость первой степени опьянения (речь есть тоже двигательная деятельность). Но при больших приемах парализуются даже и движения. Все эти изменения называются душевными расстройствами.

Острое, то-есть однократное, алкогольное отравление мозга называют опьянением. Смотря по личным силам пьющего и по количеству выпитого им алкоголя, опьянение бывает разных степеней: от легкого, приятного подъема настроения и наступления неприятных ощущений (некоторое ослабление совести, забот, всех духовных и телесных скорбей) оно проходит все степени возбуждения и болтливости, отуманения сознания, паралича речи и всех движений до сонливости, бесчувствия и далее, — при огромных приемах алкоголя, — до самой смерти. При опьянении можно наблюдать большие различия: один человек — сонливее, другой-веселее и болтливее, третий настроен более мягко, четвертый — грустен и медлителен, пятый —делается хвастливее, шестой — раздражительнее и сварливее. Но у всех уже в значительной степени преобладает притупление высших и прежде всего нравственных и эстетических душевных свойств. И наука о преступлениях указывает, что значительная часть человеческих преступлений совершается в алкогольном опьянении, так как ослабление высших задерживающих аппаратов ведет за собой усиление грубых, животных похотей. Неопровержимые цифры доказывают, что очень большое число преступников — алкоголики. Особенно ясно это выступает в преступлениях против личности (нанесение увечий, убийство, преступления против нравственности). Из 32837 арестантов в Германии в упомянутом разряде преступников от 60 до 77% оказались пьяницами. Среди же обманщиков и подделывателей пьяниц было только 24,7%. Из этих цифр можно видеть, к каким ужасным последствиям для человеческой нравственности приводит пьянство.

Ланг в своем сочинении: «Употребление спиртных напитков и преступление», ясно доказал, что обыкновенное острое опьянение тех, кто никогда не был пьяницей и не привык пить постоянно, чаще всего является причиной преступления. Он показал тоже, что большая часть преступлений совершается в воскресенье, в субботу вечером и в понедельник.

Трезвый человек может наблюдать в толпе пьяных те же самые явления, какие можно видеть и в сумасшедшем доме. Высшая степень опьянения может привести к полной потере сознания, к бесчувствию и даже к смерти. В немецком языке существует выражение: «патологическое, то есть болезненное, опьянение». Это говорится о тех людях, которые обыкновенно мало переносят алкоголя и вдруг, выпив слишком много, особенно в возбужденном состоянии, впадают в бешенство с полной потерей сознания, крушат все, что только им попадает под руку, и нередко становятся опасными для окружающих, а иногда даже и действительно, совершают убийства. На самом же деле никакого особенного «болезненного» опьянения не бывает. Всякое опьянение уже само по себе болезненно и, если так называемое «патологическое» опьянение проходит, то пациент точно так же выздоравливает, как и всякий другой после похмелья обыкновенного опьянения. Единственное различие состоит только в высшей степени раздражения мозга и возбуждения в тех особенных случаях. Насколько же ослеплен весь наш пьющий мир, если может существовать понятие о каком-то «нормальном опьянении»!

Однако мозговая ткань не долго страдает от опьянения; изменения в её отправлениях, вызванные алкоголем, постепенно проходят, по мере того, как яд удаляется из тела.

Все отравления человеческого тела делятся на острые и хронические (затяжные, постоянные). Это разделение особенно резко можно провести там, где яд быстро удаляется из тела, как, например, алкоголь; тогда как при остающихся в теле ядах, как, например, свинец, серебро и т. п. такого ясного различая между обоими отравлениями не существует.

Хроническое отравление алкоголем вызывается двумя способами: или частыми повторениями неумеренных приемов алкоголя (ряд острых отравлений, пьянство), или же ежедневными приемами умеренных, а иногда и менее умеренных, количеств алкоголя без опьянения.

Хроническое отравление мозга алкоголем во многих отношениях имеет важное значение. Его первая, самая легкая степень замечается по двум признакам, так хорошо знакомым всем умеренно пьющим, то есть всем тем людям, которые ежедневно выпивают маленькие порции какого-нибудь опьяняющего напитка (водки, пива, вина и т. п.). Первый признак—это привычка к яду, состоящая в том, что маленькие порции его, вызывавшие вначале лёгкие явления острого отравления, теперь уже больше не действуют. Вторым признаком является уже жажда алкоголя, потребность в нем. У менее впечатлительных людей эта потребность незначительна и выражается только некоторой неудовлетворенностью, чувством недостатка привычного наслаждения. Более же склонные или более уже привыкшее к алкоголю люди чувствуют все усиливающуюся жажду к спиртным напиткам. А у сильно предрасположенных к алкоголизму людей потребность в алкоголь превращается в настоящую страсть к нему, требующую все больших и все более частых приемов, и так влияющую на все мышление таких людей, что они бессознательно подыскивают разные объяснения и оправдания все большего и большего потребления ими спиртных напитков.

Эти оба первые признаки хронического отравления алкоголем, в связи с приятным ослаблением чувства недовольства и с приятным вкусом, который пьющие ежедневно люди все более и более находят в спиртных напитках, и составляют основу вредного их действия на людей.

У таких людей, кто только исключительно, то есть в редких случаях прибегает к алкоголю, эти признаки не встречаются.

Высшие ступени хронического отравления, о которых мы теперь только и будем говорить, можно разделить на две группы: а) излечимые и б) неизлечимые.

а) излечимые ступени хронического отравления. Сюда относится прежде всего повышение упомянутой уже нами кажущейся способности организма к сопротивление, то есть нечувствительность к более значительным порциям алкоголя и потребность в нем. Затем очень постепенно, смотря по предрасположению человека, сначала при высоких или уже и при сравнительно небольших порциях, наступает целый ряд явлений, из которых то одно, то другое выделяется более ярко: является притупление нравственных чувств, похотей, раздражительность характера, нередко соединенная с размягченным настроением, понижение умственных способностей и дарований, односторонняя упрямая настойчивость, безрассудность, грубость, наклонность ко лжи, повышение проявлений возбуждения вместе с понижением соответствующей силы творчества, дрожание всех мускулов (особенно заметное при более тонких движениях) и т. п.

Это медленное изменение характера хронического алкоголика совершается незаметно для него самого; только после многих месяцев воздержания, когда он совершенно уже выздоровеет, может он дать себе в этом отчет,— но это в полной мере наступает, впрочем, не раньше как через год или через несколько лет.

При более высокой степени алкоголизма характер может сделаться совершенно животным и проявить все переходы к полному душевному расстройству: бессмысленную ревность, раздражительность и грубое,- самое беззастенчивое отношение к слабейшим, особенно к женщинам, и самый низменный цинизм.

При наиболее высоких степенях алкоголизма дело может дойти до самой дикой ступени, кровожадной, с непреодолимым стремлением к убийствам. При таком состоянии скоро наступает более или менее сильное отуманение сознания, чувство тоски и страха, видения и бред преследования.

В течение, по-видимому, довольно незначительного и очень часто даже совершенно незаметного для окружающих, хронического отравления нередко, как известно, совершенно неожиданно наступают припадки, называемые белой горячкой, которые вдруг открывают глаза на никем до сих пор не замечаемую болезнь. Чтобы вызвать такой припадок, достаточно обыкновенно простого нарушения привычного хода общих телесных отправлений, особенно питания, например, какого-нибудь расстройства пищеварения, вынужденного лежания в постели, благодаря какой-нибудь несчастной случайности, или какого-либо другого телесного заболевания. Такой больной может ни разу до тех пор не бывать пьяным и нередко даже считаться очень спокойным, всеми уважаемым человеком, который хорошо исполняет свои обязанности и который, самое большее, выпивает иногда, «лишнюю рюмочку».

Вскоре, после какого-нибудь нарушения привычного хода жизненных отправлений, у него является бессоннпца, беспокойство, страх, дрожание, страшные сны и даже галлюцинации днем, причем больному представляются повсюду двигающаяся животные. Больной часто страшно возбужден, иногда даже бьется головой об стену от страха, хочет убить своих воображаемых преследователей и нередко умирает от паралича сердца, вследствие отказа от пищи и расстройства пищеварения при алкоголическом жировом перерождении сердечной мышцы, соединенными с страшным возбуждением мозга и общим изнурением, особенно в тех случаях, когда присоединятся лихорадка или воспаление легких. В таком состоянии нередко прибегают и к самоубийству. Обыкновенно больной оправляется через несколько дней, и мне нередко приходилось самому испытать, что не только сам больной, но и его семья считали за позорную клевету, с моей стороны, если я называл перенесенную болезнь припадком белой горячки. Говорили, что, дескать, гнусно говорить так о человеке, который никогда не был пьяницей,— он ни разу ведь не переходил дозволенных пределов и т. п.

Только после того, как мое предсказание оправдалось и припадки белой горячки повторились еще раз, начинали понемногу соглашаться со мною, что это могло произойти и от пьянства.

Белая горячка есть, следовательно, периодически повторяющаяся душевная болезнь при хроническом отравлении алкоголем. Излечение припадка белой горячки отнюдь, впрочем, не означает излечение хронического алкоголизма. Напротив, припадки эти являются всегда неопровержимым доказательством существующего хронического алкоголизма; но никак не обратно, так как мы у нее видели, что хронический алкоголизм может также несомненно существовать и без белой горячки и даже тогда, когда человек ни разу не был пьян. У предрасположенных лиц при хроническом алкоголизме можно наблюдать также и другие душевные расстройства, как, напри мер меланхолия, мания, острое помешательство и т. п.

б)        Неизлечимые ступени хронического отравления. Хронический алкоголизм тянется много лет, — к сожалению, обыкновенно до самой смерти, так как до самого последнего времени не только совершенно не признавалось единственное средство излечить его, — а именно, полное воздержание от всех спиртных напитков на всю жизнь,— но даже почему-то и со стороны врачей считалось оно очень опасным. Но, если другие органы тела, за исключением мозга, мало пострадали, и больной не умрет от болезни сердца или печени или в припадке белой горячки, то хронический алкоголик может жить долгие годы. При продолжающихся же злоупотреблениях, особенно в более пожилом возрасте, — нередко, впрочем, уже до 40-го года жизни, но чаще лет около 50-ти, — являются признаки, указывающее на перерождение мозговой ткани. Такими признаками особенно можно назвать ослабление памяти; общее умственное и душевное отупение и слабоумие. Это состояние очень похоже на преждевременно наступившее старческое слабоумие и, при известных обстоятельствах, его можно наблюдать даже у сравнительно молодых людей. Оно неизменимо. Также неизменимо развивающееся при таких же условиях, нередко даже с бредом преследования, хроническое алкоголическое помешательство.

Напротив, особенная форма душевного расстройства, очень похожая на общий прогрессивный паралич, а именно, алкоголический ложный паралич, соединенный с потерей языка и манией величия, — отнюдь не всегда неизлечим. И его скорее можно причислить к первому разряду болезней.

Из всего сказанного ясно видно, что хронический алкоголизм в его целом есть не что иное, как незаметно развивающаяся душевная болезнь, то есть болезнь мозга. Тем, кто в этом еще сомневается, можно заметить, что при вскрытиях мозга хронических пьяниц, как известно, наблюдается –утолщение мозговых оболочек, скопление воды в мозговых желудочках, а в более тяжелых случаях и ясное перерождение мозга.

Затем мы обратим еще внимание на годовой отчет австрийских заведений для душевно-больных за 1889 год.

Там сказано, что из 549, принятых в 1889 г. в заведение для душевно-больных в Вене, мужчин, 135 было исключительно алкоголиков, а 48 заболели при его содействии. Следовательно, 40% всех душевно-больных мужчин заболели целиком или отчасти благодаря алкоголю.

Прибавим еще сюда, что из 111-ти вновь принятых больных мужчин в заведение для душевно- больных города Цюриха в 1893 году 29 человек (следовательно, 26%) были исключительно алкоголики и морфинисты (3 человека).

2. Индивидуальное (личное) предрасположение и наследственная передача.

Характер человека в каждую минуту его жизни есть не что иное, как сумма его личных душевных свойств и как следствие унаследованных предрасположений головного мозга и всех действовавших на него событий и испытаний жизни. Но унаследованное составляет его главное основание, которое дурными или хорошими вливаниями только постепенно ухудшается или улучшается. Следовательно, разные ненормальности (нездоровые уклонения) характера лучше всего можно сравнить с врожденными телесными недостатками; с прирожденной мускульной слабостью, с предрасположением к катарам желудка: с природной неловкостью, недостатками речи и т. п. Эти нездоровые задатки не имеют характера приобретенных болезней, как, например, тиф или рак, Будучи свойственны человеку с самой ранней его юности, так сказать, принадлежать уже к самой его личности и поэтому не являются болезнями в тесном смысле этого слова, тем не менее они гораздо хуже всяких приобретенных болезней. Если у человека кривая нога, то всякий видит, что он тут не при чем и что это болезненно. Если у него плохие глаза и он носит очки, то иногда еще приходится слышать, что он совсем здоров и только хочет придать, себе ученый видь, так как недостаток глаз может большей частью разглядеть только врач. Если же у человека не в порядке мозг, и вследствие этого он обладает дурными чертами характера, то все относят это на его собственный счет, делают его за это ответственным, упрекают его в этих недостатках и т. п.

К унаследованным задаткам принадлежит также и так называемое индивидуальное (личное) предрасположение к отравлению нервной системы алкоголем. Чем больше и чем подробнее изучаешь пьяниц, то-есть хронически отравленных алкоголем людей, тем больше убеждаешься, как необыкновенно различно бывает предрасположение людей, то есть как различно отзываются их организмы на действие алкоголя и какие разнообразные и сложные причины лежать в основе этого предрасположения.

Одного, например, очень легко опьяняют самые незначительные количества алкоголя, и он считается в публике особенно невыносливым человеком; но за то очень часто он и меньше всех подвергается опасности, если в остальном у него добрые наклонности и он обладает достаточно сильной волей, и прежде всего, если у него не разовьется слишком быстро страсть к вину. Другой же переносит как будто довольно значительный количества алкоголя, но зато очень скоро приобретает настоящую страсть к нему, то-есть у него очень рано развивается непреодолимое стремление к все более и более сильному алкоголю. Это сильное и слишком скорое развитие страсти к вину называют запоем; запой всегда является доказательством тяжелой наследственности и очень часто выступает только периодически (периодический запой). Нет никакого сомнения, что такого рода сильная страсть представляет одну из величайших опасностей. Третий же, наконец, человек и не пьянеет скоро, и не охвачен болезненной страстью к вину, но он уже с юности не обладает крепкими нравственными устоями, слабохарактерен, беспечен и не способен взглянуть серьезно на важные задачи своей жизни. Ему тоже грозит серьезная опасность, так как он делается пьяницей просто по привычке к трактиру и благодаря настоянием товарищей.

С очень большим числом наших пьяниц дело обстоит еще иначе: они просто-напросто становятся жертвами человеческой страсти к подражанию, привычки пить в товарищеских компаниях, где принято далее принуждать отказывающихся, и, кроме того, еще жертвами глупого народного предрассудка, будто спиртные напитки являются здоровыми, укрепляющими средствами.

Особенно коварная ловушка лежит в значительной иногда выносливости некоторых людей, которые могут поглощать большие количества алкоголя и не пьянеть при этом. В конце концов, они незаметно, не будучи ни разу пьяными, делаются хроническими алкоголиками, увлекают за собой многих других, которые стараются подражать им, и оставляют тяжелую наследственность своему потомству, сильно пропитав алкоголем все ткани своего тела. Такие люди очень часто умирают от перерождения сердца, печени и тому подобных органов, не проявляя серьезных признаков хронического алкоголизма головного мозга, потому что у них именно другие органы тела гораздо больше расположены к хроническому перерождению, чем головной мозг.

Здесь, впрочем, тоже существуешь множество отдельных различий. Мы не станем отрицать, что бедность и несчастья нередко способствуют пьянству; но нельзя все-таки не заметить, что эта причина намеренно страшно преувеличивается. У людей состоятельных алкоголизм свирепствуешь ничуть не менее, чем у бедняков.

Давно уже известно, что пьянство наследственно передается потомству пьяниц. Эта наследственность очень часто служить причиной той непреодолимой страсти к вину у потомства, о которой мы говорили выше, а кроме того, также и многих других болезней; и дети пьяниц в огромном количестве гибнут от недостатка жизненных сил, идиотизма (тупоумия), душевных болезней и тому подобное. В последнее время эти факты получили подтверждение очень тщательно произведенными статистическими исследованиями.

Для нашей задачи особенно важное значение имеет наследственная передача детям непреодолимой страсти к вину теми родителями, которые сами никогда не страдали этой страстью и сделались пьяницами только в силу привычки и благодаря товарищеской компании. Затем для нас важно то, что предрасположенные к душевным болезням люди, так называемые психопаты, обыкновенно очень плохо переносят спиртные напитки и в высшей степени легко делаются пьяницами.

3.        Пьянство по отношению к психопатии[1] и душевному расстройству.

Мы уже видели, что хроническое отравление алкоголем может вызвать не только белую горячку, но также и другие виды душевного расстройства. Почти такое же важное значение имеет то обстоятельство, что психопаты, или так называемые неврастеники, так же как и душевнобольные люди, обыкновенно очень плохо переносят спиртные напитки, даже в тех случаях, когда причиной их болезни служит не алкоголизм. Во-первых, эти люди очень легко делаются привычными пьяницами, а затем для них достаточно иногда очень небольших приемов алкоголя, чтобы вызвать у них явление отравления.

Особенно характерно для психопатов, что при алкогольном отравлении у них являются гораздо чаще, чем у других, душевные болезни, изменения поведения и всевозможные нервные расстройства.

Особенно сильно действие спиртных напитков на тех людей, которые наследственно предрасположены к падучей (эпилепсии), половым извращения и т. п. Я очень часто наблюдал, что самое умеренное потребление алкоголя вызывало у таких лиц душевную болезнь и, с другой стороны, одно простое воздержание от спиртных напитков вполне излечивало ее. Так, один тяжелый случай эпилепсии, происходивший от пролома черепа, поддерживался исключительно постоянным потреблением спиртных напитков, затем усилился вследствие злоупотребления ими, и, наконец, больной совершенно излечился одним только воздержанием от спиртных напитков.

Почти все нервные и душевные расстройства усиливаются, благодаря употреблению спиртных напитков. В  заведениях для душевно-больных спиртными напитками поддерживается возбуждение содержащихся там пащентов. Кроме того, душевно-больные и слабоумные люди редко бывают в состоянии соблюдать меру и быстро переходить к злоупотреблению. Следствием этого является то, что потребление спиртных напитков приносит огромный вред в заведениях для нервных и для душевно-больных, что недавно было признано всеми на конгрессе юго-западных германских психиатров после прекрасного реферата доктора Смита. И воздержание от алкоголя, введенное в лондонских заведениях для душевно-больных, в гейдельбергской клинике, в Бурггольцли, в Цюрихе, и в частной клинике, доктора Смита дает прекрасные плоды.

Нет никакого сомнения, что очень большая часть преступлений, совершающихся душевно-больными эпилептиками и психопатами, — а число таких преступлений очень значительно,—происходить в пьяном виде и никогда не случилось бы в трезвом состоянии потому что даже большинство душевно-больных людей, если они трезвы, всегда подумают прежде, чем приступить к действию.

Итак, между пьяницами оказывается гораздо больше психопатов, чем предполагали прежде. Отравление алкоголем и психопатии способствуют друг другу, — одно предрасполагает к другому. Хронический (затяжной) алкоголик делается психопатом и производит психопатов; психопат очень часто делается пьяницей и производить пьяниц. Этот злосчастный круг можно уничтожить, только излечив пьянство, следовательно, только воздержанием от спиртных напитков. Исследование душевных расстройств показывает, что они представляют собой целый ряд переходов от психопатии ненормальности к полному душевному здоровью.

Точно такой же ряд переходов можем мы наблюдать между здоровым прежде и, только благодаря соблазнам сделавшимся пьяницей, человеком с одной стороны и душевно-больным, страдающим запоем — с другой. Нигде нет резких границ.

Много раз утверждали, что запой неизлечим. Это неправда. Опыт хороших лечебниц для пьяниц доказываешь излечимость запоя. Люди, страдающие запоем, гораздо легче излечиваются воздержанием, чем бесхарактерные пьяницы, не обладающее никакими нравственными устоями.

Мы подходим теперь к очень важному вопросу. В девятом отчете цюрихского общества вспомоществования душевно-больным я говорил о важности таких душевных расстройств, как психопатии и болезнь воли, так часто составляющих переход к здоровому состояние, и особенно указывал на то, как необходимо для человеческого общества во время распознавать такие расстройства и помещать страдающих ими лиц в соответственные лечебницы. Из всего сказанного мы необходимо придем к убеждению, что постоянные пьяницы представляют собой то же самое, что и душевно-больные люди, и что их нужно точно так же лечить в особенных заведениях. Белая горячка, разные другие алкоголические расстройства и даже просто тяжелое опьянение — суть не что иное, как душевная болезнь, вполне соответствующая всяким другим душевным заболеваниям. Хроническое, скрытое отравление алкоголем, — хронический алкоголизм, со всеми своими изменениями характера, — является по отношению к вышеупомянутым алкоголическим душевным расстройствам, приблизительно тем же, что представляют собой такие душевные расстройства, как психопатия, по отношению к ясно выраженным душевным болезням. Хронический алкоголик с такой же непреодолимой силой подвержен влиянию своей страсти, как и душевно расстроенный человек влиянию своих болезненных похотей.

Как только страсть к пьянству уже достигла известной степени, то воля такого человека становится точно так же несвободной, подпадает под такое же сильное влияние, как и воля настоящих душевно-больных людей. Он не может не подчиняться ей.

Плохо обстоит дело с теми несчастными людьми, мозги которых постепенно переродились, благодаря повсеместно распространенному у нас обычаю потреблять спиртные напитки.

То же самое общество, которое соблазняло пить слабого человека и сгубило его этим, с самым фарисейским презрением относится к нему, как только он впал в хронический алкоголизм и тем проявил свою слабость. Никакое бранное слово не кажется им достаточным для такого пропащего человека, для пьяницы. Когда, несколько лет тому назад, я обратился к некоторым благотворителям цюрихского кантона с предложением устроить заведете для лечения алкоголиков, никто из них сначала об этом не хотел и слышать. Ни для какого другого благотворительного заведения не было так трудно получить пожертвования. Те же самые лица, которые щедрой рукой давали средства для неизлечимых идиотов, для душевно-больных, для эпилептиков и для помощи всевозможных человеческих бедствий, с отвращением говорили мне: «для пьяниц, которые сами виноваты в своем несчастии и которые приносят столько вреда, мы не дадим ничего; мы найдем лучшее употребление своим средствам».

Однако, дело наше все-таки устроилось, потому что не все так говорили. Теперь к нашему заведению относятся значительно лучше. Его утешительные результаты доказали, что, благодаря полному воздержанно от спиртных напитков, многие пьяницы могут быть снова порядочными людьми и многие разрушенный семьи — снова счастливы и спокойны. В то же время это послужило доказательством того, что такие выздоровевшие пьяницы были вовсе не дурными, пропащими людьми, а просто несчастными жертвами нашего повсеместного обычая потреблять спиртные напитки.

4. Нервность и неправильное лечение её одурманивающими средствами. Непонимание публики.

В настоящее время нашему мозгу предъявляются слишком высокие требования. Не только в школе, но также и в практической жизни голова должна все больше и больше работать. Так как мозг многих людей недоразвился до таких повышенных умственных требований, то они легко делаются от этого «нервными». Эта так называемая «нервность» представляет собой просто раздражительную слабость мозга; к несчастью, не только многие несведующие люди, но даже и некоторые врачи стараются помочь этому горю спиртными напитками и одурманивающими средствами, как, например морфин и т. п. Это — очень большая ошибка, ведущая к самым роковым последствиям. Беда этим ничуть не поправляется, а только на минуту скрывается, но зато потом положение больного делается гораздо хуже. К нервности присоединяется другая более худшая болезнь: хроническое отравление мозга, которое еще больше повышаешь нервность и губит многих людей, которые при благоприятных обстоятельствах могли бы совершенно поправиться. В большей части подобных случаев мне удавалось совершенно излечивать пациентов просто полным воздержанием от всяких спиртных напитков и всех одурманивающих средств. Обманываемые приятным чувством и повышенной умственной деятельностью, благодаря возбуждению после каждой новой порции яда, бедные больные повсюду ищут источник своего страдания, но только не там, где он есть на самом деле; они тратят задаром множество средств на разные купанья и т. п., а состояние их между тем только ухудшается. Насколько проще и дешевле был бы следующий рецепт: вечером ложиться спать в девять часов и оставаться в постели не менее 8—10 часов. Если сначала и будет трудно скоро заснуть, то потом сон станет приходить скорее. Затем ежедневно производить телесные упражнения, хорошо питаться, и прежде всего пить только воду, молоко и т. д., что, впрочем, даже и не считается у нас напитками.

Много раз случалось, что ко мне в заведете приводили больных белой горячкой, которые глубоко возмущались, когда я потом говорил им, что причиной их болезни было пьянство. Удивительнее всего было то, что их родственники точно так же негодовали на меня. Так, например, один очень порядочный человек с хорошей репутацией ежедневно выпивал от двух до трех бутылок вина, а при случае и больше. Однажды его приводят в больницу в припадке белой горячки. По излечении, и он и его жена чувствуют себя глубоко оскорбленными, когда я им назвал причину болезни и потребовал полного воздержания и вступления в общество трезвости для окончательного исцеления. Меня не слушают. Через несколько месяцев его снова приводить в больницу в белой горячке. И на этот раз, по прошествии припадка, ни сам больной, ни его жена не хотят ничего понимать, страшно сердятся на меня и даже обвиняют в клевете, что я называю пьяницей больного; болезнь, по их мнению, произошла от нервного расстройства, а совсем не от пьянства, — больной чересчур много работал и т. п. Но вскоре он уже в третий раз попадаешь в больницу. На этот раз со мной, наконец, соглашаются относительно причины болезни. Но о воздержании и об обществе трезвости все-таки никто и слышать не хочешь; больной намеревается только пить умереннее. И только после четвертого припадка, чуть не потеряв своего служебного положения, он, наконец, уступает, делается абстинентом (воздерживающимся от спиртных напитков) и верным членом общества трезвости. Теперь он уже дольше четырех лет, как совершенно здоров; жена же его и теперь еще продолжает упорствовать в своем предрассудке и пьет сама вино перед его носом! Этот случай, к сожалению, далеко не единичный. И можно просто прийти в отчаяние от невежества и упорства наших женщин в их предрассудках. Вместо того, чтобы помогать нам, они в большинстве случаев только бессмысленно обижаются, когда им указывают на то, что их мужья злоупотребляют алкоголем. И даже в тех случаях, когда человек допился до смерти, они не хотят признать алкоголь её причиной.

5.        Лечение алкоголиков.

В высшей степени поучительно проследить ход излечения хронического алкоголика в лечебном заведении, где ему приходится провести много месяцев. Тут можно наблюдать, как упорный, замкнутый и недоверчивый вначале человек делается мало по малу доверчивее и откровеннее. Сознание своего прежнего печального положения сполна наступаешь у пьяницы часто спустя только много месяцев полного воздержания. Тогда можно также нередко видеть, как выздоравливающий больной начинает стыдиться своей прежней лживости п лицемерия. Такое излечение пьяницы яснее всего доказываешь, что их будто бы дурная натура, в большей части случаев, является следствием некоторого душевного расстройства. Поэтому то мы и рекомендуем особенно лечение постоянных пьяниц в особенно устроенных для них заведениях.

В более уже легких случаях и при добром желании пьяницы, а иногда, впрочем, даже и в более тяжелых, для излечения его достаточно уже одного присоединения к какому-нибудь хорошо организованному обществу трезвости. Такого присоединения нужно, впрочем, добиваться всегда, даже и после курса лечения, проведенного в заведении.

В нашем обществе еще очень много предрассудков. Совершенно справедливо стремятся уничтожить производство фосфорных спичек, потому что оно вызывает ужасную болезнь. Но какими ничтожными кажутся его дурные следствия для общества в сравнены с производством спиртных напитков! Если одинаково строго относиться к обеим отраслям промышленности, то следовало бы завтра же запретить все производство спиртных напитков и всякую торговлю ими. Обыкновенно толкуют о высоких прибылях этого производства; так как несколько промышленников и торговцев, действительно, им обогащаются; но при этом всегда забывают, что все эти прибыли идут из карманов местных потребителей, не принося им взамен ничего иного, кроме вреда для здоровья, а также и большей потери времени и рабочей силы. Затем забывают также, что эти преступный деньги приобретаются только тем, что огромное количество нашей пахотной земли и наших лучших питательных средств (ячмень, картофель, фрукты и т. п.), а также и значительное количество человеческих рабочих сил тратится на эту бесполезную и вредную отрасль промышленности.

К о н е ц .