Оглавление
У обследованных нами 104 женщин
наблюдались все признаки алкоголизма, характерные и для мужчин: ситуационно
обусловленное влечение отмечали 100 больных (96,2 %); пытались противостоять
ему 83 (79,8%); неодолимость влечения наблюдалась у 90 (88,5%). Снижение
количественного контроля потребления было диагностировано у 12 больных (11,5
%), полная его потеря — у 64 (61,5%), а утрата ситуационного контроля — у 28
(26,9%). Психической зависимости, таким образом, уже сопутствовали все признаки
зависимости физической. О сформировавшемся к моменту обследования алкоголизме
свидетельствует динамика толерантности, которая не изменилась у 2 больных (1,9
%), возросла у 86 (82,7 %), понизилась у 16 (15,4 %). У 52 больных (50 %)
повышение толерантности отмечалось в возрасте до 30 лет.
Особенности аккоголизации женщин были
такими: по типу псевдозапоев у 16 больных (15,4 %), по типу истинных запоев у
51 (49%); постоянное пьянство на фоне высокой толерантности — у 17 (16,4%),
постоянное пьянство на фоне низкой толерантности У 8 (7,7%); перемежающееся
пьянство у 12 (11,5%). Амнезия периодов опьянения отмечалась «часто» у 40 (38,5
%), «редко» у 47 (45,2 %) и отсутствовала лишь у 17 больных (16,3 %).
В состоянии интоксикации наблюдались следующие
психические нарушения: эйфория — 82,7%, психомоторное возбуждение — 58,7 %,
нарушения сиа — 35,6 %, дисфория — 27,9 %, депрессия — 25 %, дереализация —
13,5 %, бредовые идеи — 6,7 %.
Один из кардинальных симптомов
алкоголизма — ААС — у 64 больных (61,5 %) сформировался в течение первых 3 лет
злоупотребления алкоголем, а у 40 больных (38,5%)—после этого периода. У 82
больных (78,8 %) длительность состояния похмелья ре превышала 3 дней, у 22
(21,2 %) она была больше.
Влечение к алкоголю в ААС проявлялось
эпизодически у 14 больных (13,4%), часто, но не постоянно у 27 (26 %);
постоянно, «о обычно с оставлением у 34 (32,7 %); систематическое утреннее
влечение отмечалось у 27 (26 %), ночное — у 2 (1,9 %).
У 90 больных (86,5 %) ААС был ярко
выражен. Одной из характеристик тяжести алкоголизма являются психические и
соматические осложнения, возникающие при ААС. У обследованных женщин отмечены:
депрессия — 98,1 %, астения — 3 %, анорексия — 36,5 %, гипергидроз — 86,5 %,
тревога — 2,7 %, нарушения сна — 82,7 %, тремор — 81,7, дисфория — 0,8 %, страх
— 46,2 %; бредовые идеи самообвинения, преследования и др.— 13,5 %.
Среди других осложнений, связанных с
алкоголизмом, отметим суицидные попытки у 9 (8,7 %), алкогольный полиневрит у 7
(6,7 %), сердечно-сосудистые нарушения у 9 (8,7 %), поражения печени у 12 (11,5
%) и нарушения половой функции у 6 больных (5,8 %). Длительное злоупотребление
алкоголем привело к сужению круга интересов у 32 (30,8 %) и заострению черт
характера у 69 больных (66,4 %).
У большинства женщин имелись явления
социально-психологической дезадаптации, вызванные алкоголизацией: прогулы — у
70,2%, употребление алкоголя на рабочем месте — у 68,3%, трата на спиртное
значительной части или всей зарплаты — у 65,4 %, попадания в медвытрезвитель —
у 21,2%, продажа вещей или заклад их в ломбард — у 19,2%, увольнение по статье
33 КЗОТ — у 15,4 %, приводы в милицию — у 15,4 %, лишение свободы в
исправительно-трудовых лагерях — у 4,8 %.
У всех женщин в той или иной форме были
осложнены алкоголизацией семейные отношения. Однако во многих случаях основным
мотивом госпитализации были конфликты на работе, вызванные прогулами и
появлением на рабочем месте в нетрезвом состоянии.
Зависимости от других наркотических
веществ у женщин не отмечалось, за исключением никотина — систематически курили
до 15 и более сигарет в день 31 больная (29,8 %). Зависимость от других
наркотиков, как правило, осложняет течение алкоголизма и ухудшает прогноз
успешности лечения (Schuckit М. Morrissey Е., 1979].
Удовлетворение болезненной потребности в
алкоголе требует чрезвычайных затрат энергии — на «добывание» денег,
«лавирование» в производственных и семейных отношениях с целью сохранить их как
можно более бесконфликтными, что, как правило, удается сделать лишь на
начальных стадиях болезни. Вместе с тем на взаимоотношения между больными и их
матерями алкоголизация повлияла незначительно. Оценка удовлетворенности больных
этими отношениями до заболевания, во время его, а также при поступлении в
клинику и перед выпиской мало менялась («скорее, удовлетворена, чем нет» и
«полностью удовлетворена»). Во взаимоотношениях с отцом у женщин наблюдалась та
же тенденция, хотя и менее выраженная. Конфликты с родителями на почве
алкоголизации больных не приводили к разрыву отношений. Взаимоотношения больных
с другими родственниками были хорошими и удовлетворяли женщин.
82 женщины (78,9 %) имели мужей. Перед
заболеванием «положительное» отношение к мужу отмечала 51 женщина (62,2 % от
числа замужних), а со времени заболевания — почти в 2 раза меньше — 26 (31,7
%). Это отношение отражало соответствующую реакцию мужей на алкоголизм жен —
перед заболеванием 53 из них (64,6 %) также «положительно» относились к женам,
а после заболевания — только 30 (36,6 %). Во взаимоотношениях супругов
преобладали неустойчивые, отрицательные отношения и безразличие друг к другу.
Окончательный разрыв семейных отношений обычно задерживался из-за еще
сохранившейся привязанности, взаимной материально-бытовой зависимости и наличия
детей. Открыто конфликтные и напряженные семейные отношения наблюдались с
начала заболевания у 32 супружеских пар (39%), неустойчивые — у 14 (17,1 %); 12
пар (14,6 %) существовали формально, проживая порознь постоянно или
периодически.
«Положительное» отношение к детям до и
после начала заболевания отмечалось у 76 из 82 женщин, имевших детей (92,7%);
аналогичное отношение со стороны детей до начала заболевания отмечали 78 женщин
(95%), а после — 70 (85,4 %), несмотря на то, что дети отрицательно реагировали
на факты пьянства матерей. Со времени заболевания 56 (68,3 %) женщин были
«скорее, удовлетворены, чем, нет отношениями с детьми, и лишь 14 (17,1 %) —
«удовлетворены полностью». Обе эти оценки прежде всего отражают низкий уровень
требований к себе, как к матери.
В период заболевания «сильно выраженную»
потребность в семейном образе жизни отмечали 75 из 104 женщин (72,1 %) — у
большинства из них развитие алкоголизма не разрушило этой ценностной
ориентации.
Из 104 женщин со времени заболевания у
82 <78,9 %) была сильно выражена потребность в хороших семейных отношениях,
И (10,6%) характеризовали ее как «средневыраженную».
Все больные оценивали сферы значимых
отношений до и после начала заболевания. В эти сферы входили: семья, работа,
учеба, досуг, лица противоположного пола, родные, друзья. Значимость
ранжировалась от 1 до 7 : 1 — самая значимая; 7 — наименее значимая.
Чаще всего и после начала заболевания
ранг «1» приписывался сфере отношений «семья», а затем по частоте рангов
следовала «работа». У женщин, больных алкоголизмом, сохраняются социально
значимые ценностные ориентации. Однако, их реализация затрудняется
сформировавшейся зависимостью от алкоголя. К моменту обследования в связи с
пьянством были понижены в должности 16 больных (15,4 %), 27 (26 %) перешли на
работу не по специальности и деквалифицировались. 10 (9,6%) временно вынуждены
были прекратить трудовую деятельность из-за угрозы административного наказания,
вызванной пьянством,— они рассчитывали устроиться на работу после выписки. Продолжала
трудиться по специальности без изменения статуса 51 больная (49 %).
Еще Е. Крепелин (1891) писал, что
«наиболее существенным» и даже «выдающимся» проявлением алкоголизма является
«постепенное исчезновение тех постоянных мотивов к действиям, которые составляют
так называемое нравственное чувство». И много лет спустя подчеркивается, что с
ростами давности заболевания у больных алкоголизмом, независимо от возраста,
пола и религиозных ориентаций, растет аномия—состояние морально-нравственной
оторванности от общества; понижаются этические и социальные нормы поведем»
(Kinsey В., Pfiiffips L., 1968; Krynicki A., 1980).
Следует отметить, что во многих, если не
в большинстве случаев, эти изменения в поведении женщин ситуационные. Чаще
всего специалисты, занимающиеся лечением женщин, родственники больных и
окружающие обвиняют их в сокрытии пьянства и его последствий — в лживости.
Между тем лживость женщин при отрицании пьянства зачастую отражает сохранность
морально-этических ценностей, стремление как можно лучше выглядеть в глазах
врача. По той же причине обычно приводятся многочисленные психотравмирующие
обстоятельства, оправдывающие пьянство, и скрывается истинное время начала
систематической алкоголизации — женщине важно доказать, что она обратилась за
лечением при первых ее признаках, для чего сообщаются неверные данные о начале
заболевания. Нередко врач, не имея других, более объективных, источников
информации, приходит в таких случаях к заключению, что злоупотребление
алкоголем в короткие сроки привело к развитию болезни.
Женщины часто испытывают сильное чувство
вины за последствия пьянства, неспособность прекратить его. В связи с этим у
них в 6 раз чаще, чем у мужчин, отмечается аутоагрессивное поведение [Елисеев
И. М., 1981]. От реализации замыслов самоубийства женщин во многих случаях
удерживают мысли о будущем детей.
В литературе имеется мнение, что
алкоголизм растормаживает сексуальное влечение именно у женщин [Портнов А. А.,
Пятницкая И. Н., 1973). Существует и противоположная точка зрения, что
алкоголизация подавляет сексуальное влечение у женщин (Целибеев Б. А., Новак В.
М., 1979; Potter J., 1979).
У обследованных женщин лица
противоположного пола не входили в сферу наиболее значимых отношений. В
зависимости от потребности в общении с ними больные распределились так:
«сильно» выражена до заболевания эта потребность была у 24 больных (23,1 %), а
«чрезмерно» — у 3 (2,9%); после заболевания соответственно у 30 (28,9%) и у 4
(3,9%) больных. До заболевания сексуальными отношениями были, «скорее,
удовлетворены, чем нет», 65 больных (62,5%) и «полностью удовлетворены» 3
(2,9%); во время заболевания соответственно— 57 (54,8%) и 5 (4,8%) больных.
Были, «не удовлетворены» и, «скорее, не удовлетворены) чем удовлетворены»,
общением с лицами противоположного пола до заболевания соответственно 12 (11,5
%) и 23 (22,1 %) больных, а от начала его — 10 (9,6 %> я 36 (34,6 % больных.
Нарушения сексуальных функций чаще всего
сопровождаются невротическими расстройствами [Карвасарский Б. Д., 1980; Свядощ
А. М., 1982]. Они во многих случаях сопутствуют алкоголизму у мужчин и женщин,
а их коррекция рассматривается некоторыми авторами в качестве прогностически
значимого фактора [Kern J., Hawkins R., 1980; Fahrmer E., 1982].
Перед заболеванием из 104 больных у 80
(76,9 %) половая жизнь соответствовала потребности в ней, у 2 — (1,9 %)
превышала ее, у 4 (3,9 %) — отсутствовала, а у остальных была меньше
потребности. В период заболевания соответствие половой жизни потребности в ней
отмечали 60 женщин (57,7 %), а у 6 (5,8 %) она была интенсивней потребности, у
11 (10,6%) — отсутствовала, а у остальных была меньше потребности в ней.
До заболевания были «полностью
удовлетворены» или, «скорее, удовлетворены, чем нет», половой жизнью 76 женщин
(73,1 %), а в период заболевания — 59 (56,7 %). 88 (84,6 %) больных в тот и
другой период не испытывали неуверенности в себе в половых отношениях;
сексуальных нарушений у обследованных женщин не выявлялось, за исключением
единичных проявлений фригидности после начала заболевания. Половых отклонений
не выявлено ни у одной из больных. Нарушения менструального цикла наблюдались у
10 (9,6 %) до начала заболевания и у 24 (23,1 %) со времени его развития.
Менопауза наступила у 4 женщин (3,9 %) до 40 лет, еще у 3 (2,9 %) —до 45
Негативные изменения в сексуальной сфере
оказались не столь выраженными и определялись главным образом снижением
интереса к ней в связи с доминированием потребности в алкоголе.
Алкоголизация наложила определенный
отпечаток на весь образ жизни больных, однако по внешним проявлениям значительно
не изменила его. Женщины стали меньше заниматься домашними делами и уделять
времени детям, реже общаться с родственниками и друзьями (имеются в виду не те,
кто облегчал возможность алкоголизации). Мало участвовавшие в общественной
жизни до заболевания, они почти не участвовали в ней после его начала; реже
стали посещать кино, театры, концерты, читать художественную литературу,
отдыхать за городом. Занятия спортом и «хобби», крайне мало присутствовавшие в
их образе жизни и раньше, теперь, с развитием алкоголизма, почти исчезли.
Увеличилось время бездеятельного отдыха (ничего неделанья).
Оценка изменений личности под влиянием
длительной алкоголизации сложна, поскольку они определяются на основе
субъективных обобщений самих больных и собирающих анамнез врачей.
При помощи «Реабилитационной карты»
оценивалась динамика ряда личностных особенностей до и после начала
заболевания. Всего анализировались 17 параметров:
1) активность — пассивность; 2) общительность
— замкнутость; 3) сдержанность:—вспыльчивость; 4) уверенность в себе —
неуверенность; 5) устойчивость — неустойчивость настроения; 6) склонность к
отреагированию эмоций — к задержке эмоций; 7) альтруистичность — эгоистичность;
8) спокойствие — тревожность; 9) доброжелательность — враждебность; 10)
отзывчивость — равнодушие; 11) откровенность—скрытность; 12) деликатность —
бестактность; 13) самостоятельность — зависимость; 14) самооценка; 15)
способность к адекватной оценке других людей и межличностных отношений, 16)
адекватность разрешения конфликтных ситуаций, 17) склонность к чувству вины.
Никаких существенных изменений
личностных особенностей за время болезни не произошло. Отметим, что
обследование проводилось спустя 25...30 дней после госпитализации в
наркологический стационар, поэтому ситуационно вызванная коррекция оцениваемых
параметров была незначительной.
Данные «Реабилитационной карты»
подчеркивают обстоятельство, которое нередко игнорируется при
клинико-психологических исследованиях больных алкоголизмом — их личностные
особенности, ценностные ориентации, характер сексуальных отношений относительно
стабильны и незначительно меняются под влиянием алкогольной интоксикации.
В последние годы ряд авторов с тревогой
сообщают о росте алкоголизма среди молодых женщин [Кошкарева К. И., Силинская
А. М., 1983; Brodeau G., 1985; Fontan М., 1985, и др.]. Р. А. Абайдулина (1980)
отмечает, что на лечение чаще стали поступать девушки, едва достигшие 16... 18
лет. Несмотря на очевидную актуальность этого вопроса, он мало исследован.
А. Н. Стаценко (1980) обозначил
характерную особенность алкоголизма у молодых женщин — раннее появление
социальной дезадаптации явно не соответствующей выраженности патологического
процесса. Автор нашел, что у женщин моложе 25 лет, по сравнению с более
взрослыми, болезнь часто протекает тяжелее. И. Г. Ураков и И. Б. Власова (1982)
обнаружили, что при систематическом употреблении алкоголя женщинами до 18 лет
начало заболевания обусловлено комплексом негативных биологических,
психологических и микросоциальных факторов, таких как аномальные личностные
особенности, отрицательное влияние семьи, педагогическая запущенность. У
женщин, начавших систематически алкоголизироваться в возрасте 18...22 лет,
потребление алкоголя чаще происходило под влиянием привычек, в связи с
пьянством мужа, психогениями, неблагоприятным влиянием сослуживцев, т. е.
преобладающее влияние оказывала микро социальная среда. С. А. Пяткин и соавт.
(1980) приходят к заключению, что «деградация» женщин в возрасте до 25 лет
несет в себе черты самоутверждения.
Для выявления возрастных различий в
проявлениях алкоголизма нами совместно с И. А. Веселовой и С. Ю. Сорокиной (1985) было проведено сравнение
по данным «Реабилитационной карты» 70 женщин, у которых алкоголизм
сформировался до 30 лет, с 34 женщинами, у которых он сформировался после 30
лет.
Наиболее существенными из достоверных
различий были такие: женщины, заболевшие до 30 лет» раньше начали
алкоголизироваться, росли в менее благополучных условиях, были психически более
дезадаптированны, в частности, профессиональная деятельность вызывала у них
большое напряжение; общение их с другими людьми было интенсивным, но
поверхностным.
Варианты течения алкоголизма. Наши наблюдения
и данные других исследователей приводят к заключению, что у женщин так же, как
у мужчин, можно выделить три варианта течения алкоголизма [Гузиков Б. М., 1985;
Morrisey Е., 1976; Smith J., Schuckit М., 1983].
Первый
вариант
— алкоголизм, развивающийся без каких-либо значительных нарушений психики в
преморбиде и не вызывающий их даже при большой длительности заболевания. Женщин
с этим вариантом алкоголизма отличают медленное формирование симптомов болезни
(от 7 до 20 лет и более), незначительные, практически незаметные изменения в
интеллектуально-мнестической сфере, сохранность морально-этических ценностей,
способность длительное время после начала систематической алкоголизации
выполнять свои семейные обязанности, не снижаться в производственном статусе.
Первые проявления злоупотребления алкоголем им обычно удается скрыть, нередко
они алкоголизируются в одиночестве. Члены семьи, как правило, первые
обнаруживают у них симптомы зависимости от алкоголя и долгое время скрывают
этот факт от окружающих, помогают больным лечиться под другим, более приемлемым
для репутации семьи диагнозом либо анонимно. У таких больных нередко возникают
спонтанные ремиссии. Лечение в наркологическом учреждении воспринимается ими и
их родственниками как крайняя мера, оказывающая сильное психотравмирующее
воздействие и на тех, и на других. Больные обычно активно включаются в лечебный
процесс, особенно эффективный при использовании методик индивидуальной,
групповой и семейной психотерапии.
Второй
вариант
— алкоголизм, сочетающийся с выраженными аффективными расстройствами, не
достигающими, однако, уровня психопатологии. Женщины с этим вариантом
алкоголизма имеют в преморбиде существенные аффективные нарушения —
эмоциональную лабильность, импульсивность, тревожность, сенситивность,
ригидность аффекта, депрессивность, комплекс эмоциональных реакций, связанных с
демонстративным поведением. Алкоголизация усиливает проявления этих нарушений.
Симптомы алкоголизма формируются, как правило, в среднем темпе — от 5 до 7 лет.
Зависимость от алкоголя такие больные пытаются во многих случаях объяснить
эмоциональными нарушениями и при первых обращениях за помощью считают, что
необходимо прежде лечить эти нарушения, тогда исчезнет потребность в
алкоголизации. Семейные конфликты на почве алкоголизации нередко усугубляются
из-за особенностей эмоционального реагирования больных. При этом варианте чаще,
чем при первом, женщины теряют мужей и снижаются в социальном плане. Для
эффективного лечения психотерапия должна сочетаться с назначением
медикаментозных средств, купирующих аффективные нарушения. Прогноз ремиссий
благоприятен при отсутствии крайне выраженных аффективных расстройств.
Третий
вариант
— алкоголизм у личностей с асоциальным поведением, импульсивностью и
психопатическими чертами личности, почти всегда сопровождается аффективными
нарушениями разной степени выраженности. Женщины с этим вариантом алкоголизма,
как правило, рано приобщаются к алкоголю. В большинстве случаев симптомы
болезни у них формируются в короткие сроки — от 1 до 3...4 лет, а возраст
начала болезни не превышает 30 лет. Психопатические и истерические черты
усугубляют процесс социально-психологической дезадаптации. Построить семью им
обычно не удается либо она быстро распадается. Для них типичны частые смены
места работы, увольнения за прогулы и пьянство на рабочих местах, социальное
снижение, правонарушения. На лечение такие женщины попадают по принуждению
родственников и соседей, из-за угрозы административных наказаний, для избежания
приводов в милицию за тунеядство и оформления на принудительное лечение в
лечебно-трудовой профилакторий, за редкими исключениями лечатся формально.
Положительные результаты лечения зависят от числа повторных госпитализаций,
массивной психотерапевтической работы, наличия систематического контроля за
поведением больных вне наркологического учреждения, возможно, более
рационального трудоустройства. Этим вариантам алкоголизма соответствуют три
формы анозогнозии (см. гл. 6).
Разумеется, любая типология больных, как
и приведенная здесь, имеет известную долю условности, поскольку те или иные
варианты могут смешиваться. Мозаичность увеличивается также за счет
разнообразия личностных особенностей и социально-психологических условий
функционирования, констелляция которых в каждом случае образует неповторимую
внутреннюю картину болезни. И все же рассматриваемая схема вариантов течения
алкоголизма у женщин может быть полезным подспорьем для дифференцированного
проведения реабилитационных мероприятий.
Представленные в настоящей главе материалы
показывают, что изучение половых различий в формировании и течении алкоголизма
нуждается в строгом методологическом обосновании, поскольку именно его
отсутствие привело к неправильным выводам о большей злокачественности
алкоголизма у женщин по сравнению с мужчинами. Эти выводы были получены при
сопоставлении случайно подобранных половозрастных групп. При сравнении
идентичных по преморбидным характеристикам, возрасту, образованию, семейному
положению и другим параметрам подгрупп мужчин и женщин различия алкоголизма и
эффективности его лечения практически отсутствуют. Об этом также
свидетельствуют наши исследования коррекции системы отношений в процессе
психотерапии (гл. 7).
Отметим, что аналогичные методические
недочеты на протяжении ряда лет имели место и в работах зарубежных авторов —
так оценен ряд их исследований, проводившихся до 1979 г., Н. Annis, С. Liban
(1980). С ростом числа методически выверенных работ наши представления о
половых различиях при алкоголизме станут более объективными.
