Наука об алкоголе

Беседа семнадцатая. Кто и как разрывает порочный круг

Оглавление

Между утопизмом и фатализмом.— «Готов заняться созданием ячеек трезвости немедленно».— Как меня не побили камнями.— Зарок Афанасия Тимофеевича Екимова. — Кто и как разрывает порочный круг?

В одной из первых наших бесед говорилось о двух опасностях, которые могут подстеречь человека, рассматривающего закономерности «педагогической борьбы» с наследием старого мира, в частности с пьянством: об опасности, с одной стороны, просветительского утопизма, согласно которому социальные проблемы могут быть решены исключительно одними воспитательными мерами, и, с другой — недооценки воспитания, которая может привести к пассивному ожиданию, когда люди стихийно перевоспитаются самим объективным ходом истории. Позже ставились вопросы о готовности или — напротив — неготовности населения к трезвому образу жизни, а также об ответственности воспитателей, включая родителей, перед будущими поколениями, перед детьми за то, будет ли их жизнь пьяной или трезвой.

Все эти вопросы взаимосвязаны. Сейчас, завершая наши беседы, нам нужно рассмотреть их глубже, установить между ними соотношение и более точно определить реальные возможности воспитания человека.

В одной из бесед мы рассматривали, как исторически возникали питейный прилавок, питейные обычаи и привлекательность выпивки. Иными словами, как из более общих оснований материальной жизни возник «тройственный союз»: прилавок+привычки+привлекательность, который обусловливает приобщение входящего в мир человека к алкоголю.

Если читатель вспомнит то, что говорилось в шестой беседе, то ему—даже без специальной подготовки в области исторического материализма—будет интересно и дальнейшее углубление в обусловленность исследуемого нами явления. Он найдет целесообразным сопоставление «троицы» питейного причинного комплекса со следующим положением, выдвинутым Карлом Марксом: «...производство создает потребление: 1) производя для него материал, 2) определяя способ потребления, 3) возбуждая в потребителе потребность, предметом которой является создаваемый им продукт»[1]. Не правда ли, возникает возможность установить соотношение — хотя и не идентичное — между тремя условиями винопотребления (согласно предложенной в беседах схеме из 13 «при») и названными Марксом тремя факторами, которыми производство создает потребление вообще.

Мы видели, что именно производство породило в свое время и питейные обычаи, и в целом неупорядоченное, регулируемое исключительно прилавком потребление алкоголя. Оно же породило и оправдание винопития, его привлекательность, которые также побуждают к питию. Слов нет, производство продолжает через прилавок поддерживать питейное потребление и в настоящем. В этом смысле для окончательного, гарантированного искоренения пьянства необходимо прекращение производства алкоголя как первопричины (подпричины) и прилавка, и питейных обычаев, и всей системы этического и эстетического оправдания пития.

Означает ли это, однако, что воспитательные меры, антиалкогольная пропаганда излишни, пока существует производство? Делать такой вывод — значило бы радикально уклониться от исторического материализма и стать фаталистом или, что достаточно близко по смыслу, «превратиться в консерваторов и либералов» в отношении к своим предрассудкам и порокам, т. е. пережиткам в сознании и поведении.

Воспитание способно непрерывно формировать людей, отказывающихся от спиртного, и в условиях наличия питейного прилавка[2]. Процесс массового формирования трезвенников заметно усилился с 1985 г., хотя непьющих среди населения пока меньше, чем пьющих.

Да, пока меньше, но уже первые месяцы осуществления программы отрезвления, намеченной майским (1985 г.) постановлением ЦК КПСС и подтвержденной XXVII съездом партии, показывают, что жизненные нормы трезвости способны стать близкими миллионам людей, если решительно ограничивается доступность алкоголя и пропагандируются принципы воздержания от алкоголя и борьбы за трезвый образ жизни.

Примечательны в этом отношении некоторые социологические исследования, проведенные в 1986—1987 гг. Назову лишь один результат такого исследования, осуществленного в Альметьевске. Оказалось, что через полтора года после принятия постановления ЦК КПСС «О мерах по преодолению пьянства и алкоголизма» более 10 % мужчин и более 37 % женщин назвали себя трезвенниками. Большинство опрошенных стали на эту позицию благодаря проводимому курсу на отрезвление. Этот существенный сдвиг в общественном мнении, прямо или косвенно подтверждаемый и другими исследованиями, не может не обнадеживать: он свидетельствует о податливости питейных обычаев.

Исторический опыт показывает, что массовое антиалкогольное движение успешнее при сочетании запретительных и воздержительных мер, когда наступление на факторы пития идет комплексно. Социолог И. А. Красноносов, проанализировав практику противоалкогольного движения в стране в конце 20-х гг., когда действовали многочисленные общества трезвости, сформулировал понятие «политика пресса». Она состояла тогда в планомерном и согласованном наступлении на питейные привычки: массовое движение за отказ от потребления спиртных изделий подкреплялось одновременным решительным свертыванием производства и продажи алкоголя. Иными словами: пьяное зло как бы «сплющивалось». Характерно, что и сейчас осуществляется своего рода «политика пресса»: разворот массового антиалкогольного движения ускоряется соответствующим сокращением выпуска алкогольных изделий.

Но запреты, как известно, бессильны, пока не проснулось общественное мнение. Но и не только добровольный отказ, потому что навязывание спиртного, провоцирующая роль красиво оформленного алкогольного прилавка не подлежат сомнению, а дальнейшая эстетизация, окультуривание прилавка лишь повышают его, так сказать, пропагандистскую, внушающую силу.

Итак, «отказ+запрет» как математическая расшифровка «политики пресса». Отказ сознательного большинства, организованного всей системой воспитания и пропаганды. Запрет для незначительного меньшинства — для тех, кто или не может (безвольные алкоголики и привычные пьяницы), или не захочет расстаться с порочным пристрастием, но прежде всего для возможных нелегальных изготовлений и торговцев алкогольных изделий.

Но реально ли массовое воздержание от спиртного?

Безусловно.

После публикации в 1980 г. в «Литературной газете» моей статьи «О тумане и «сухом законе» один товарищ, журналист, посочувствовал мне: «Защищать сейчас трезвость — значит напрашиваться быть побитым камнями».

Коллега ошибся. В целом раскладка мнений читателей, откликнувшихся на статью,— согласно анализу первой полутысячи ответов — была такова: 81%—за формулу искоренения пьянства «отказ + запрет», 19% — против.

Конечно, необходимо сказать, что статистика читательских оценок — это не количественная модель общественного мнения вообще, а позиция активного меньшинства. Но, во-первых, авторы одобрительных откликов выражают все-таки точку зрения значительной части наших соотечественников. Это количественная сторона. Во-вторых — и это главная, качественная сторона,— ударение нужно делать на слове «активное». Социологический анализ требует приоритета качественных критериев. Если это забывается, то совершаются три грубейшие ошибки. Во-первых, не замечается прогрессивное новое, которое первоначально всегда «в меньшинстве». Во-вторых, затрудняется предвидение его победы над отсталым, над пережитком прошлого. В-третьих, не организуется вовремя поддержка меньшинства. В нашем случае это трезвенническое движение, к которому все с большим вниманием и уважением относится пьющее большинство.

Примечательно в этом смысле четверостишие Алексея Маркова:

Мы, конечно, большинство!

Но пора смекнуть, товарищи,

Что бывает меньшинство

Не простым, а подавляющим!

Я не знаю, о каком большинстве и меньшинстве пишет поэт, но, право, очень применимо к нашему вопросу.

Очевидно, необходимо более обстоятельно проанализировать сущность антиалкогольного «пресса» — «отказ + запрет» (такую синтетическую формулу я предлагаю сейчас), поразмышлять о возможностях и перспективах его применения.

Характерно, что такое же представление о путях искоренения потребления алкоголя у специалистов ВОЗ. Они считают:        «Ограничение доступности и снижение спроса представляют собой взаимно усиливающие формы стратегий профилактики, что определяет целесообразность одновременного их осуществления». Одновременная реализация обоих направлений, по мнению экспертов ВОЗ, могла бы дать хороший эффект.

Это значит, что воспитательная, идеологическая, пропагандистская работа не должна откладываться до того, как будет ликвидирован питейный прилавок.

В истории идеологической деятельности партии, начиная с ее возникновения, постоянна такая закономерность: коль скоро обнаружена какая-то объективная необходимость, то всеми доступными средствами в массы вносится идея этой необходимости, которая как бы опережает будущее. И уж коль все мы, борцы против пьянства, признаем, что тезис «пролетариат не нуждается в алкоголе» выражает объективную необходимость, то негоже кое-кому, отступая перед сегодняшней распространенностью алкоголепития, делать зигзаг с экивоками: мол, нуждается — правда, в алкоголе «культурном», «умеренном», якобы невредном.

В интервале — иногда весьма длительном — между тем моментом истории, когда идея уже объективно назрела, и ее полным общественным признанием как раз лежит поприще воспитателя, пропагандиста, который должен ясно понимать свои задачи и видеть свои цели.

На этапе коммунистического движения идеальное отражение объективной исторической необходимости предшествует практическому действию по переустройству общества. И вот здесь решающую, ничем и никем не заменимую роль играют воспитание, пропаганда, которые не могут не опережать массового, обыденного сознания. В таком опережении — в известном смысле — и заключается их обязанность. Воспитатель обязан идти впереди.

Вспомним, что, как говорил В. И. Ленин, рабочий класс черпает сильнейшие побуждения к борьбе в положении своего класса, в коммунистическом идеале. Разве это утопизм? Проницательно замечание В. Г. Белинского о различии между мечтательно идеальным и действительно идеальным:         в действительно идеальном критик видел «самодеятельную силу развития». Действительно идеальным в наше время является только коммунистический идеал! Буржуазное мировоззрение бессильно даже представить общество, свободное от пороков настоящего.

Американский писатель, фантаст и сатирик Роберт Шекли наделяет совершенное космическое будущее всеми современными недугами. Конечно, и пьянством. В освоенном колонистами-землянами пространстве где-то между Землей и Марсом сияет видная со всех планет реклама: «Лучшая выпивка на астероидах». Роботы высшей квалификации заражены пьянством, хотя и на особицу: они страдают, так сказать, энергоманией — сверх меры и необходимости высасывают источники энергопитания.

Человек иного мировоззрения, представитель общества исторического оптимизма думает по-иному. «Что касается тех землян, кто любил время от времени отбросить себя... в животное царство, то боюсь, что их даже не станут показывать в музеях будущего. Они будут храниться в совершенно секретных отделах (это будет единственное, что там останется)»,— считает профессор Н. Петрович. Он прав. Мы расстанемся с историческим уродцем хомо бибенсом, который на время принял обаятельные черты Джона Ячменное Зерно.

Это расставание давно уже состоялось для многих, хотя они еще и в меньшинстве. Однако активность, инициатива этого меньшинства и являются первоначальным толчком для разрешения возникающих противоречий, проблемных ситуаций — вспомним, что алкогольная ситуация определяется в партийных документах как проблема.

Телезритель из деревни Акутиха Алтайского края (письмо так и подписано — «т/зритель») охарактеризовал эту ситуацию так: «Алкоголизм — это цепная реакция, которая передается от одного индивида к другому, от родителей к детям. Мы находимся в заколдованном порочном круге. Как этот круг разорвать?»

Прямой ответ на этот вопрос мы находим в статье В. И. Ленина «Великий почин». Он пишет, что «подобные противоречия разрешаются на практике прорывом этого порочного круга, переломом настроения масс, геройской инициативой отдельных групп, которая на фоне такого перелома играет нередко решающую роль»[3]. Эти слова сказаны применительно к более трудной, можно сказать отчаянной, ситуации, характерной для весны — лета 1919 г., но и сейчас нередко требуется героизм, чтобы действенно противостоять выпивке, нарушить питейную эстафету гостеприимства, провести трезвую свадьбу, отметить без спиртного Новый год, не побояться выставить себя «белой вороной», «аскетом», подать пример пьющим, создать своего рода зоны трезвости, где и безвольный нашел бы поддержку, чтобы сохранить предписанное врачом воздержание, и подросток не встретил бы Джона Ячменное Зерно, могущего соблазнить молодую душу престижным примером ложного мужества. В общем, требуются определенные усилия, чтобы воплощался девиз «От обществ трезвости—к трезвому обществу!», рожденный воздержительным движением в Прибалтийских республиках.

Именно этим путем идет трезвенническое движение в Академгородке Сибирского отделения Академии наук СССР. Начавшееся лишь в конце 1983 г., оно объединяет уже несколько тысяч семей, в которых убежденно исповедуется «сухой закон для себя». Важно — в том числе и для прочности семейных отказов от алкоголя, или обетов трезвости,— что воздержительное движение закреплено общими решениями целых трудовых коллективов научно-исследовательских учреждений и промышленных предприятий.

Инициатива смелых разрушителей питейной традиции и в прежние годы создавала в разных концах нашей страны объединения (обычно они назывались клубами) трезвенников по убеждению. Ныне же эти объединения активно включаются в деятельность первичных организаций и ячеек Всесоюзного добровольного общества борьбы за трезвость.

Характерная особенность большинства клубов трезвости— семейственность в лучшем смысле этого слова. Дети вместе с родителями организуют и проводят застолья без капли спиртного.

Очень много можно сделать, если не впадать в уныние при виде пьяного зла, сколь бы распространенным оно ни было, если не подчиняться деспоту-обычаю, а понимать, что обычаи создаются людьми, если не опускать руки при первых неудачах, не бояться ни насмешек, ни пресловутого «люди не поймут», если верить в добрые начала, присутствующие в наших людях, непьющих и пьющих в равной мере. Как много можно сделать, если держаться единственно верной принципиальной линии на полное искоренение спиртного и не соблазняться лозунгом мещанина всех времен и народов «Только одна рюмочка!». Об этом говорит опыт Жабыльского сельского Совета Якутской АССР. Газета «Социалистическая Якутия» сообщала в 1979 г., что здесь за 5 лет в 8 с лишним раз — с 50 до 6 тыс. рублей — сократилась продажа алкогольных изделий. Хабаровские врачи В. Н. Соколова и Г. Я. Юзефович беседовали с зачинателем и организатором антиалкогольной работы в сельсовете, его председателем учителем И. Е. Сергучевым. Этот рассказ, помещенный в книге хабаровских медиков «Где кончается пьянство?», заслуживает внимания.

Мне бы хотелось, чтобы читатели обратили особое внимание на активную роль учителей, родителей, женщин в формировании трезвых обычаев.

«Наш поселок не составляет исключения в общей картине района или республики, — рассказывает Иннокентий Егорович. — В 1974 г. в 106 дворах поселка проживали 646 человек. В 62 дворах жили 68 человек, страдающих алкоголизмом. 46 из них ранее лечились в больнице, а 14 — в лечебно-трудовом профилактории. Прекратили пить лишь четверо. В поселке было обычным делом шумные пьяные скандалы и другие неприятности, связанные с пьянством. И тогда мы разработали комплексный план вначале противоалкогольной работы, а затем по повышению культурного уровня населения. Весь поселок разделили на шесть агитационных зон. В каждой работали руководители зоны, учитель, депутат сельсовета, член женсовета, член родительского комитета. По единому плану проводилась воспитательная работа: лекции, беседы, диспуты, концерты, собрания граждан. Работу по созданию трезвых традиций у нас возглавляли женщины.

С 19 мая 1975 г. у нас стал традиционным праздник встречи весны. Сотни девушек и женщин приглашают юношей и мужчин на веселый праздник. А раньше... Раньше это была коллективная пьянка.

Проводы призывников организуются в сельском Доме культуры в теплой, праздничной и торжественной обстановке и, конечно, без вина. А в прошлом, провожая сына в армию, каждая семья затевала пир (или, точнее, пьянку) на весь поселок. Сейчас пир не практикуется.

В марте 1975 г. на общем собрании граждан поселка было принято решение о создании безалкогольных традиций. Гражданам приходится пользоваться помощью трактористов и шоферов, среди которых до 1974 г. 12 из 13 страдали алкоголизмом. Отныне запрещалось расплачиваться с ними вином. Часть жителей из-за тяги к спиртному злоупотребляла гостеприимством, навещая каждый день соседей. Мы решили не угощать спиртным внутрипоселковых «гостей». Отказались от коллективных выпивок под любым предлогом (встречи, проводы, «обмывки»).

Провели диспуты: «Как организовать современную свадьбу?», «Как провести трезвый праздник в семье?», «Совместим ли алкоголь и человеческое счастье?».

Раньше свадьбы превращались в массовое пьянство, приглашали по 300—500 человек. Причем каждая семья старалась перещеголять другую. Теперь у нас свадьба не коллективная пьянка, а праздник молодоженов.

Сейчас у нас в поселке живут 754 человека, из них 15 учителей, один фельдшер. Из 16 трактористов-шоферов никто не пьет и не идет выполнять работу без путевки (в частный сектор). Отреклись от спиртного 59 человек: 25 — после лечения, 34 — самостоятельно. Из 68 комсомольцев никто не курит. За последние три года в совхозе ни одного прогула. Исчезли уличные и семейные скандалы. Но не все проблемы еще решены. У нас еще остались 12 пьяниц, однако мы не опускаем рук и ищем пути воздействия на них. Наш девиз: не карать, а предупреждать зло. Поддерживать словом и делом пострадавших. Дать возможность снова стать человеком».

Этот простой, бесхитростный рассказ — своего рода отчет о работе. Многое из него можно, как говорится, взять на карандаш. Конечно, И. Е. Сергучев поскромничал и потому в его отчете недостает глубокого, так сказать, писательского проникновения в борьбу с инерцией, неверием, в психологию, в души замечательных активистов Жабыльского сельского Совета, и прежде всего самого его, председателя, которые — тут уж можно смело дорисовать нерассказанное — наверняка пожертвовали не одним часом времени, а уж о спокойствии я и не говорю.

Явно нелегко дались, правильнее сказать — давались поначалу, им те благотворные сдвиги, которые могут служить привлекательной целью для каждого, кто действительно хочет бороться с пьянством и действительно искоренять его, т. е. наделен для начала всего лишь двумя качествами — чувством ответственности перед настоящим и будущем и верой в то, что алкогольное зло в условиях социализма не может являться и не является непреодолимым.

Приведенные в этой, а также в других беседах примеры эффективной и поучительной антиалкогольной деятельности, смелой борьбы за трезвость касались в основном, как того требовало и назначение книжки, семьи. Примеры, взятые по большей части из совсем еще близкого прошлого (70-е — начало 80-х гг.), представляют тем не менее большой интерес и для антиалкогольного, трезвеннического движения наших дней, о котором говорят: «После мая 1985 года». Значительны перемены, происшедшие за минувшее время после принятия постановлений Центрального Комитета партии и правительства. Здесь и увеличение продолжительности жизни. И сокращение числа разводов. И превышающий 10 млрд. рублей (данные 1986 г.) выигрыш населения страны в результате уменьшения затрат на алкогольные изделия. Это привело к тому, что каждая семья получила дополнительно как бы одну месячную зарплату.

Но разве измеришь этот выигрыш деньгами! Во время одной из встреч с советскими людьми в ходе поездки по Дальнему Востоку М. С. Горбачев, отвечая на реплику о длинных «пьяных очередях», сказал: «Так не стойте, чего мучиться!» — и далее продолжал: «Женщины мне пишут: наконец-то отцы увидели своих детей, а мы мужей увидели. Разве мы должны с вами ориентироваться на тех, кто не может избавиться от этого? Нет!

Знаете, что я вам скажу? Отступать нам в этом деле нельзя. Я назову цифры: у нас впервые смертельные случаи, связанные с пьянством, уменьшились на производстве за год сразу на 20 %. Разводы уменьшились, потому что семьи начали консолидироваться, начали жить нормально».

Семья, конечно, выигрывает от отрезвления во всех случаях: благодаря и оздоровлению труда, и большему порядку на улицах, в общественных местах, и сбережению винограда и других сельскохозяйственных продуктов, не испорченных сбраживанием, и т. д. Но новые условия антиалкогольной борьбы открывают возможности к более целенаправленной и эффективной деятельности борцов за трезвость непосредственно в нашем доме, где Зеленый змий держится пока крепче, чем, например, на производстве. Уставом Всесоюзного добровольного общества борьбы за трезвость предусмотрено право создавать первичные организации ВДОБТ по месту жительства, но пока что таких организаций немного и работают они не столь интенсивно, как производственные, и без той отдачи. Это, впрочем, естественно: ведь территориальный, или, как иногда говорят, поселенческий, коллективизм у нас развит заметно слабее — даже и понятие-то это мало кому известно.

Появляются, однако, оазисы трезвости и в более крупных поселениях. Иной раз просто-напросто жильцы одного дома или же даже подъезда принимают для себя «сухой закон» и подают тем самым пример другим. Чаще говорят, что заразителен дурной пример. Но в нашем обществе, на жизни которого все заметнее сказывается процесс общего оздоровления, добрый, здоровый пример имеет все шансы быть и более заразительным, и более жизнестойким.

Корреспондент журнала «Трезвость и культура» Т. Харламова рассказала о том, что участвует в борьбе за здоровый, трезвый образ жизни общественность всего лишь одного двора в г. Лысково Горьковской области. Примечательно уже то, что в корреспонденции на законных, так сказать, правах употребляется и вполне уютно себя чувствует словосочетание «домовой коллектив». Сложился он не формально, не по указанию, а из самых естественных взаимоотношений и потребностей жильцов. Столь же естественно, не по подсказке родилась и инициатива, следующим образом выраженная в письме в районный совет Общества борьбы за трезвость: «В связи с усилением борьбы с пьянством и алкоголизмом решением собрания жильцов дома № 45-а по ул. Володарского мы, все жильцы дома, обязуемся не употреблять спиртного, не иметь нарушений в быту и на производстве.

Обязуемся трезво, активно проводить свободное время, привлекать к трезвому образу жизни своих родственников и знакомых.

Объявляем свой дом № 45-а домом высокой культуры и призываем к этому всех жителей нашей улицы и города».

Не все гладко складывалось в деятельности этого домового коллектива, но тем не менее пример его оказался впечатляющим — еще два соседних дома поддержали в течение полугода хороший почин. Правильный вывод сделан в статье: «То, что домашние «территории трезвости» существуют,— это хороший симптом оздоровления нашей общественной жизни».