Наука об алкоголе

Дела конкретные

 — Товарищ директор, как вам удалось выполнить план товарооборота без продажи спиртного?

— Сложные оперативные вопросы мы решаем с помощью компьютера.

Оглавление

Нетерпимость к пьянству, как и повышение культуры, складывается годами. Что же делать сегодня, сейчас? Я уже говорил, что я против полного запрета алкоголя, но я за его вытеснение из нашей жизни. Чем же?

Первый шаг. Создано Всесоюзное добровольное общество борьбы за трезвость. Но еще до его создания начали появляться антиалкогольные клубы, и количество их все растет. Застрельщиком стала Прибалтика: тартуский «Анти-Бахус», таллинский «Анти-Вакх», лиепайский «Маяк».

О последнем, наиболее известном, скажу подробнее.

Принимаются в «Маяк» те, кто пил, теперь же не пьет и борется за трезвость. Непременно соблюдаются три принципа: добровольность, совместность и тайность. Они значат, что вступают в клуб добровольно, борются за трезвость совместно и дела членов клуба не разглашаются. Клуб имеет устав, удостоверения, нагрудные значки и даже свое знамя, про которое в уставе записано: «Знамя имеет три цветные полосы — зеленую, голубую и белую. Зеленый цвет символизирует землю, голубой — небо, белый обозначает, что между землей и небом все должно быть чистым и светлым. В центре находится красный квадрат, который символизирует принципы клуба, не допускающие никаких компромиссов».

Вновь вступивший обязан посещать клуб еженедельно, после трех лет может посещать его раз в месяц. Практикуются постоянные отчеты, привлекаются члены семьи, каждый может обратиться со своими проблемами и получить помощь, все живут как бы под дружеским надзором друг друга. И главное, они интересно проводят свободное время.

Всесоюзным добровольным обществом борьбы за трезвость создано множество ячеек. К примеру, в Ленинграде и области их образовано более полутора тысяч. Уйма! Невольно возникает мысль: если бы все они работали, ни одного бы пьяницы не осталось. Только что-то не слышно об их бурной деятельности. По-моему, на это есть две причины.

Во-первых, формальная погоня за количеством членов, когда вовлекается кто попало. Вот возник первый клуб трезвости в Ленинграде, на Васильевском острове, в уставе которого записано, что принимаются лица с 14 лет. Какой из мальчишки борец с пьянством?

Я совершенно не понимаю, зачем непьющих людей и не помышляющих бороться с пьянством завлекают в клубы или общества трезвости? Студенты организовали клуб интересного досуга, где танцуют и поют,— «Клуб трезвости». Зачем? Просто клуб. Я тоже за то, чтобы детям с детства внушали отвращение к вину. Но вот уже читаю о детских кружках трезвости... И чем ребята в этих кружках станут заниматься?

Погоня за численностью размывает всякие границы противоалкогольной организации. Приведу пример.

Отделение общества трезвости созвало в цехе собрание на тему «Трезвый образ жизни». Кстати, большинство рабочих состоит в обществе. Дальше перескажу речи борцов за трезвость в порядке очередности:

— Товарищи, пить нельзя никогда и нисколько...

— Конечно, пить нельзя, но в праздник выпить можно...

— Что значит «не пить»? Это пить умеренно...

— Я думаю, что с хорошей закуской выпить можно...

— Пить нельзя крепкие напитки, а вот сухонькое...

И так далее. Хорошая борьба?

Вторая причина небоеспособности общества трезвости заключается в непонимании им своего назначения. Ведь общество не есть коллектив лишь непьющих людей, а это прежде всего коллектив борцов с пьянством. Борцов!

Читаю интервью с ответственным лицом Всесоюзного добровольного общества... Он правильно говорит о борьбе с пьянством, а затем перечисляет такие мероприятия: создавать клубы по интересам, придумать для кафе интересную программу, вовлекать людей в спорт и так далее... Да разве это дело общества трезвости? Оно берет на себя функции других общественных и культурных организаций и как бы путается у них под ногами. А кто же будет бороться с пьянством?

Мне возразят, что это тоже борьба. Да, косвенная. Общество же трезвости создано для борьбы непосредственной. Например, вот для такой...

Молодежная свадьба. Столы накрыты. Бутылки поблескивают золотом этикеток, стеклом и, главное, жидкостью. Фужеры и рюмки прямо-таки распирает от хрустального блеска. Народ на них поглядывает и ждет команды, будто не жених с невестой бракосочетаются, а бутылочка с рюмочкой.

И вдруг распахивается дверь и входят члены общества борьбы за трезвость. Нет, они не лекцию читают и не бутылки бьют... Они привели и показывают молодоженам, да и всем гостям, больных детей, зачатых в состоянии алкогольного опьянения.

Необычно, грубо, даже где-то и жестоко демонстрировать детей. Но кто сказал, что борьба с пьянством будет сладенькой? Мне очень понравился девиз одного клуба: «От общества трезвости — к трезвому обществу». И путь этот — в лозунге его обозначает тире — лежит через борьбу.

Развлечения. Есть люди, для которых слово «развлечение» ассоциируется чуть ли не с развратом. Они ругают раскованных певиц и длинноволосых певцов, кабаре и варьете, диско и рок, аэробику и брейк... Дай им волю, они изъяли бы юмористическую, детективную и приключенческую литературу, в кинотеатры не пустили бы ни комедий, ни криминальных фильмов, ни зарубежных, с экранов телевизоров удалили бы эстраду и все развлекательные передачи. Но пьянства эти люди не замечают, потому что им рок-ансамбль кажется опаснее небритой рожи алкоголика.

Почему об этом говорю? Потому что, как я уже писал, молодежь и большинство людей в выпивках видят развлечения. Так дадим их!

Сокращается винная продажа, а что взамен? Отнимаем у человека бутылку, а что вместо нее? Без пьянок высвобождается свободное время, а чем его заполнить? Закрываем рюмочные, разливочные и чарочные, а что вместо них?

Люди, не видящие корней пьянства, удивятся — а театры, филармонии, библиотеки, музеи?.. Разумеется, содержательный человек найдет себе занятие. Но ведь я исхожу из того, что пьют-то от серости, как раз от неуменья развлечься.

Люди, не понимающие развлекательной роли спиртного, изумятся: «Как это — что взамен? Здоровье, трезвая продолжительная жизнь. Разве мало?» Молодежи — мало, да и не только молодежи. Нужна жизнь интересная. И если мы хотим побороть пьянство, то с вином придется конкурировать — прежде всего развлечениями.

Вдумчивыми борцами с пьянством это всегда понималось. Позволю себе привести длинную выдержку из доклада на антиалкогольном съезде 1912 года: «Ничего не будет дурного, если взрослый человек, прослушав проповедь священников в церкви или еще где-либо чтение о трезвой, нравственной жизни, пойдет погулять в сад или на бульвар, послушает там хорошую музыку, посмотрит научные и поучительные кинематографические картины, дозволит себе какие-либо другие разумные развлечения. Ничего не будет дурного, а, напротив, много будет пользы, если мы заполним свободное время молодежи полезными играми на воздухе, если мы организуем спортивные состязания, бега, гонки на велосипеде, лазанье, прыганье, гимнастические упражнения...»

И верно, в то время устраивали общественные чтения, народные гулянья, живые экраны, волшебные фонари... Да и позже, в 20—30-х годах, старались отвлечь от вина.

В Одессе, например, был сад, который так и назывался —«Трезвость». Опекало его одесское общество трезвости, руководимое на общественных началах учеными, врачами, инженерами и педагогами. В этом саду играл духовой оркестр, выступали известные артисты, проводились киносеансы, лекции, танцевальные вечера, а после всего этого — чай на травке, семьями, из ведерных самоваров, принесенных с собой.

А в Ленинграде еще в 1900 году общество трезвости открыло Народный дом (бывший «Великан» и весь прилегающий комплекс). Чего там только не было! Драматический театр, оперный театр, обсерватория, зал для детских утренников, лекторий, библиотека, читальня, залы хорового пения, гимнастический зал, чайная и даже антиалкогольный музей. Но это еще не самое поразительное. За 15 лет, с 1900 по 1915 год, в гнетущее царское время, при населении города в два с половиной миллиона, Народный дом посетило более 38 миллионов человек.

Какой наш Дом культуры может этим похвастать? И где, кстати, у нас антиалкогольный музей? Где у нас масштабность и понимание сути развлечений?

В городе Бресте (Франция) 70 тысячам жителей были разосланы открытки с просьбой не пить для начала хотя бы три дня. И в эти три дня проводились концерты, театральные представления, спортивные состязания, вечера рок-музыки. Все это под одним-единственным лозунгом: «Можно жить весело и без вина».

Разумеется, есть много примеров и у нас.

В Ульяновской области закрывают вытрезвители, ибо пьянство успешно вытесняется коллективными вечерами, безалкогольными свадьбами, интересными праздниками.

В Башкирии возродили древний обычай, соединив его с современностью,— праздник гусиного пера. Забивают и едят гусей, беляши, пьют чай, поют, играют, вручают грамоты — и ни капли спиртного.

Отрадно, что люди все больше понимают живительную роль развлечений. В письмах по поводу пьянства советуют...

Учить молодежь на специальных курсах веселиться без вина.

В красных уголках заводов и фабрик устраивать танцы.

Иметь на предприятиях штатных затейников.

Организовать побольше хоров.

Каждое воскресенье устраивать в учреждениях и на предприятиях общественные чаепития.

Научить молодежь таким танцам: русский, камаринская, краковяк, венгерка, казачок, барыня, лезгинка, гопак, коробочка и разные вальсы.

Возродить коллективные выезды на природу — маевки, пикники...

Много чего предлагают.

Серьезны претензии к искусству, главная функция которого воспитывать развлекая. Но как раз в искусстве полно людей, которые полагают, что развлекать — не дело святого и серьезного искусства, уподобляя его педагогике, философии или не знаю чему. Поэтому на трех-четырех телевизионных программах трудно отыскать хотя бы одну развлекательную передачу; поэтому на полках в магазинах стоят непокупаемые книги; поэтому ставятся фильмы, которые не собирают залов...

В фильме «Влюблен по собственному желанию» есть прекрасный и знаменательный эпизод. Герой, пьяница, решивший бросить пить, приходит к своему приятелю, который ставит на стол бутылку. Наш герой отказывается и переключает телевизионные программы. По одной хоккей, по второй беседа, по третьей тоже что-то скучноватое... И герой, выключив телевизор, бросает: «Наливай!»

Любой сотрудник милиции подтвердит, что когда телевидение показывает такие сериалы, как «Семнадцать мгновений весны» или «Место встречи изменить нельзя», то значительно меньше бывает преступлений и меньше подвозят алкоголиков в вытрезвители.

Но еще больше претензий к тем местам, которые специально придуманы для развлечений,— Домам культуры, клубам, паркам.

Вспоминаю уголовное дело о хулиганстве. Четверо подростков пришли в Дом культуры. В одном зале показывали фильм, который они уже видели. Пошли в танцзал — закрыт. Ткнулись в одну комнату — кройка и шитье, но они не хотели ни шить, ни кроить. Ткнулись во вторую — игра на пианино. В третьей комнате размышляли шахматисты. Пошли в буфет, посидели за столом, выпили по стакану сока... И ушли.

Через час в тихом переулке они перевернули легковую машину — просто так, от скуки. А если бы их вечер заняли интересным развлечением?

Теперь о рок-музыке. Почему всех этих «металлистов» не пустить в Дома культуры и клубы? Почему они должны сидеть в подвалах и каких-то тайных норах? Нет помещений? Но днем, как правило, клубы пустуют. В конце концов неужели кружки шахмат или кройки и шитья для нас важнее, чем судьба тысяч и тысяч ребят?

Конечно, от этих «металлистов» в клубах много будет мороки. Но воспитание и борьба с пьянством — вообще дело хлопотное. Не похожи ли мы на тех плохих родителей, которые отталкивают детей, ссылаясь на занятость? Только вдуматься: ребята не пьянствовать хотят — музыкой заниматься. А мы?

Понимаю, что у нас мало людей — организаторов веселья и развлечений. Я, например, убежден, что найти хорошего директора завода легче, чем хорошего директора клуба, так как, чтобы руководить производством, нужны способности, а чтобы организовать отдых людей — нужен талант.

И все-таки нам необходимы книги, от которых не оторваться; фильмы, которые хотелось бы посмотреть дважды-трижды; телевизионные сериалы, во время которых пустели бы улицы; спектакли, на которые не купить бы билетика; дома культуры и клубы, где кипело бы ежедневное веселье; парки, где шумели бы игры и карнавалы; различные кабаре, мюзик-холлы, варьете, театры-буфф...

Мы критикуем западную индустрию развлечений. Фильмы ужасов, порнографию, жестокость, суперменство... Для нас неприемлема буржуазная сущность их искусства. А их размах, разнообразие, охват масс, многоликость, оперативность?

Я стою за создание у нас индустрии развлечений — социалистической индустрии развлечений. Она не только привнесла бы веселье в нашу жизнь, но и подсекла бы пьянство на корню. И не будем забывать, что индустрия развлечений есть там, где много и умело работают. Короче, кто умеет работать, тот умеет и развлекаться.

Досуг. Он тоже должен стать государственным делом, и, если хотите, тоже должна быть создана «индустрия досуга». В конце концов досуг — это широко понимаемое развлечение.

Что, по-моему, здесь главное? Создание клубов. Я имею в виду не чопорные здания, где гоняют кино да работает пара кружков, и не такой клуб, как клуб собаководства или «Кому за тридцать»...

Клуб людей, занятых общим делом, клуб единомышленников, клуб мечтателей, клуб людей, увлеченных одной идеей, профессиональный клуб... Пожалуй, лучше, чем уже сказано, не придумаешь — клубы по интересам. Много, разных!

Я их понимаю не только как сообщество людей, вынужденных собираться вместе по интересующему их делу, вроде филателистов или тех же собаководов. Клуб — это свое помещение, устав, собрания, традиции, это перерастание общего интереса в совместную общественную жизнь, в совместное проведение досуга и, если хотите, образование какого-то маленького очага культуры.

Какие тут необъятные возможности... Взять хотя бы подростков. Почему-то здесь наша фантазия дальше кружков шахмат да бокса с дзюдо не идет. А ведь почти все мальчишки любят мастерить, в стране полно мастеровых людей и разных умельцев, множество полупустых помещений в жилконторах, общежитиях и домах пионеров... Где же клубы столяров, слесарей, радиотехников — умельцев? Где подростковые Клубы, которые должны быть чуть ли не в каждом доме? Почему ресторан, где пьют, мы помещаем на центральную улицу, да еще подсвечиваем цветными огнями, а клубы и секции запихиваем в полуподвалы?

Клубов нужно столько, сколько у людей интересов. От клуба грибников до клуба любителей соловьиного пения, от клуба парапсихологии до дискуссионного клуба...

И дело, кстати, двинулось.

Появляются клубы технические, молодых ученых, спортивные, творческой молодежи, альпинистов, любите лей живописи, самодеятельной песни... Появился даже клуб любителей париться. А как хороши семейные клубы, где чем только ни занимаются: совместные поездки к морю, работа в колхозе, торжественные обеды, костры, бальные танцы, дискуссии...

В Таллине при жилконторах давно уже создано 72 культурно-спортивных клуба, а теперь их, наверное, и больше. Они имеют свои названия и свои направления, есть даже клуб «Спорт для инвалидов».

Про один из них, клуб на Тартуском шоссе, писалось в газете, и я тоже не удержусь...

В нем 700 человек. Возраст — от 17 до 64. Во главе стоит совет. Клуб существует на добровольные взносы. Занимаются здесь различными видами спорта, но без всякого чемпионства. Создавался клуб как спортивный, но стал культурно-спортивным. Поэтому у них клубные праздники с арендой зала, концерты своими силами, танцы, ужины с кофе, но все это до десяти часов вечера, ибо завтра у всех работа и тренировки.

До пьянства ли тут?

А какой симпатичный клуб организовала интеллигенция Киришей... Называется «Альманах». Сюда приглашают в гости писателей, артистов, ученых — вообще интересных людей. И готовятся к их выступлению так, что выходит замечательный вечер, который трудно определить одним словом — тут и дискуссия, и театрализованное представление, и домашнее кофепитие.

Мне очень нравятся азербайджанские клубы не клубы, но зовут их шахматными домиками. В них люди после работы пьют чай и играют в шахматы.

А вот в Кахетии создали уже не клуб, а, пожалуй, целый комплекс. Я имею в виду знаменитое село Икалто.

В свое время отмечался там храмовый праздник вознесенья, куда стекалась чуть ли не вся Грузия. Несколько дней гуляли, пили, да и безобразия случались. И тогда столетний старик посоветовал возродить древнюю академию, в которой учился Шота Руставели, а теперь остались одни развалины да легенды.

И возродили, назвав Народным университетом имени Шота Руставели. В нем проводятся семинары, дни поэзии, дискуссии, обсуждения, выставки, есть свои библиотека, картинная галерея, этнографический музей. Жизнь и работа кипит. И не стало ни пьянок, ни тунеядцев.

По-моему, клубное движение началось. И залог тому — Положение о любительских объединениях, изданное в 1986 году.

Застолье. Я уже говорил, что застольем люди удовлетворяют свою жажду общения. Отсюда следует лишь один вывод — использовать это прекрасное качество, сделав застолье интересным и без вина. Как?

Мне кажется, что обществу трезвости за основу своей работы надо взять борьбу против дурных и пьяных застолий, прежде всего тех, которые бесконтрольны, то есть домашних. Учить трезвому застолью женщину, хозяйку, организатора. Теперь создана всесоюзная женская организация. Почему бы ей, попутно с глобальными вопросами, не научить женщин накрывать столы без вина? Почему бы в школе не учить этому девочек, будущих хозяек?

Я не знаю всех рецептов борьбы с винным застольем, но вот один мы наверняка чуть не забыли.

Кто сказал, что вино способствует общению? Память слабеет, чувства притупляются, в голову лезет всякая чепуха... Для общения нужна светлая голова. Вот почему трезвому с пьяным никогда не сговориться, как умному с дураком. Это я клоню к чаепитию.

Чай — прекрасный напиток для общения. Ароматный, стимулирующий, полезный. Под него и пирожков можно поесть, и бутербродиков. И с вареньем можно, и с медком, и с травами. А как хорошо под чай беседуется! А какая от него домашность, которой так теперь не хватает!..

Как же мы, чаевная Россия, позабыли про чай? Вспомнилась сибирская пословица: «Матрена, чай погуще заваривай — пора стога метать». Теперь же чайных почти нет. В столовых получить чашку кофе проще, чем стакан чая. А часто ли мы слышим: «Приходите на чай»? Вот «Приходите на рюмку чая»...

Чай подтверждает мою мысль о важности застолья — где много пьют чая, там меньше пьют вина. Например, в наших среднеазиатских республиках его пьют и дома, и с большим архитектурным вкусом строят чайханы. Чаелюбивая Англия потребляет спиртных напитков в три раза меньше, чем Франция, в которой вместо чая пьют сухое вино.

Один дореволюционный пропагандист трезвости сказал: «Заменим винопитие чаепитием». Может быть, и мы начнем заменять? Признаки есть...

За 10 месяцев 1986 года, по сравнению с тем же периодом 1985 года, потребление чая увеличилось на 24 тысячи тонн. Ничем иным, кроме начавшейся борьбы с пьянством, это не объяснишь.

Теперь о ресторанах, кафе, барах, столовых, чайных, то есть о застолье общественном.

Благотворное влияние хороших кафе бесспорно, ибо туда ходят не только есть и пить, но и общаться. Многие из них имеют мировую известность. Пражский трактир «У чаши», лейпцигский «Погребок Ауэрбаха», бухарестская «Повозка с пивом...» Очень приятны парижские кафе, которые сегодня превращают там в очажки интересного времяпрепровождения. И французские криминалисты установили: если где-нибудь появляется интересное кафе, то уменьшается количество правонарушений.

А как дело обстоит у нас, теперь, в период перестройки?

Я уже говорил об одной принципиальной ошибке, когда борются не против пьянства, а против вина. И вот, читая газеты, я обнаружил поразительную закономерность: если статья о пьянстве, то непременно разговор идет о    кафе или барах. Будто бы у этой борьбы нет больше никаких других аспектов, кроме вопроса продавать в кафе вино или не продавать.

Может быть, этими статьями найден какой-нибудь новый поворот в борьбе с пьянством при помощи общепитовских точек? И здесь я нашел еще одно удивившее меня единодушие — нежная забота о торговой выручке.

Судите сами...

Автор радуется: «В соперничестве с «пьяным» рублем победил рубль «трезвый», то есть получена прибыль без алкоголя». Подождите-подождите... Разве наша цель в том, чтобы кафе не прогорели?

Еще статья: «Потому что постепенно отвоевывается главный аргумент в споре — экономический». Но кто сказал, что прибыль кафе — главный аргумент? Он главный аргумент для работников торговли.

Из другой корреспонденции, где автор, описав разнообразные кушанья и закуски, делает глубокий вывод: «Значит, можем давать те же деньги, но без вина?» А разве мы проводим торговый эксперимент? Разве наша цель — помочь трестам ресторанов и кафе? С каких это пор интересы ведомства, сколь бы серьезны они ни были, возводятся до общегосударственных? Задача кафе: сделать торговый план и государственная задача: побороть пьянство — две разные задачи. Появился, я бы его назвал, «торговый» подход к пьянству, когда выполнение плана без водки выдают за победу над пьянством. Кстати, это касается не только водки.

Вот обычный ход рассуждений: поскольку водочные деньги исключены из плана, то заменим их разнообразными товарами. В одной антиалкогольной статье рассказывалось о такой успешной замене и, в частности, сообщалось, что теперь в магазине «Электроника» можно купить школьный компьютер.

Пьяницам компьютера не хватало?

Я не отрицаю отвлекающего значения товаров народного потребления, но нельзя же сравнивать неодинаковые вещи — социальное зло с товарами, нельзя же всерьез думать, что товары вытеснят пьянство, и человек берется за бутылку, потому что не достал кроссовок, в конце концов нельзя подменять борьбу с пьянством хорошей торговлей.

Я, например, доволен, что «винные» деньги изымаются из оборота — это прекрасный стимул для промышленности и торговли серьезно взяться за выпуск товаров и их продажу. Поэтому торговые проблемы оставим решать самой торговле. И толковые работники решают их с успехом. Я знаю директора вокзального ресторана, который весьма доволен изъятием спиртного, поскольку стало тише, чище и спокойнее. А план? Он его прекрасно выполняет за счет быстроты и четкости обслуживания: если раньше пьяная компания сидела весь вечер, то теперь за это же время обедающие люди десять раз сменятся.

Но вернусь к газетным статьям и кафе. К сожалению, здесь тоже непонятная радость от подмены борьбы с пьянством хорошим обслуживанием...

«Байкал» вместо бормотухи. Неужели люди пили бормотуху, потому что не хватало минеральной воды? По-моему, автор статьи пьянство понимает буквально, как жажду — нет минеральной воды, так утоляются портвейном.

«Бокал сока вместо бокала вина». Рассказывается, как кафе стало трезвым — все пьют сок. Вообще о соках пишется много в том смысле, что были бы соки, не пили бы вина. Ну наконец-то найдена причина пьянства — отсутствие соков и минеральной воды.

Не знаю, может, где-то в бойких местах и нет соков. Но ереванские заводы завалены миллионами банок. На 1 июля 1985 года в Грузии лежали несбытыми 50 миллионов банок мандаринового сока, 60 миллионов его концентрата и 20 миллионов банок яблочного. В магазинах стоят разнообразные банки с соком — и не берут. Дело все в том, что мы не сокопьющий народ — мы чая, кофе, пива, той же пепси-колы пьем больше, чем соков.

С большой радостью сообщается и о том, какие кушанья и блюда заменили спиртное: пельмени, цыплята в гриле, картофель фри, блины с медом, бульба с грибами и даже загадочные салат-коктейли. Надо понимать — вместо алкогольных коктейлей.

Но я опять ставлю свой упрямый вопрос: раньше молодежь пила в этих кафе, потому что не было бульбы с грибами или салат-коктейлей? (Между прочим, салат-коктейли — это рыба, мясо и свекла.)

Не удержусь еще от примера. Сперва в статье описаны пьянство и безобразия, которые творились в кафе «Красная шапочка». Раньше, когда продавали спиртное. Теперь же там кофе, соки и разные сласти со сказочными названиями. И лишь в конце сообщается, что кафе стало детским. Не забудьте, что у статьи подзаголовок — «Трезвость — норма жизни».

Пьянство в кафе победили? Остается только водить туда пьяниц и корить их: вы, мол, тут пили, а мальчик Петя и девочка Таня не пьют.

Я подошел к главному...

Эти же статьи, опять-таки как об успехе, рассказывают... «Изменилось все — и меню, и интерьер, и посетитель». «Завсегдатаи больше не ходят...». «В кафе пришел новый посетитель — студенты, старшие школьники, трезвая молодежь...».

Я обеими руками и за такие кафе, и за трезвую молодежь. Но...

Куда же делись завсегдатаи? Пришел другой посетитель, а куда делся прежний? Любители выпить ушли, а куда? В оперный театр, в филармонию?

Произошла интересная подмена — вместо борьбы с пьянством сменили посетителей. Но ведь мы хорошо знаем, куда они ушли — в квартиры, в общежития, в скверы и парадные... И говорить о победе можно было бы лишь тогда, когда бы эта публика осталась в кафе и барах, но перестала бы пить, занявшись чем-то другим.

Впрочем, вопрос стоит шире — не только о пьющих завсегдатаях, а о развлечении молодежи без алкоголя.

Эквивалент вину не сок и не сдобные булочки, а хорошее и культурное развлечение; не салатами надо привлекать молодежь, а веселым отдыхом; не публику надо менять, а скуку гнать... Конечно, проще увеличить ассортимент блюд, чем заводиться с этими развлечениями. Но уже есть множество примеров, когда на одной еде не вытянешь...

Два безалкогольных кафе. В первом все есть — пирожные, мороженое разных сортов, кофе, коктейли, выпечка, фрукты, даже клубника с орехами. Только маловато тут посетителей. Не идут. Во втором кафе ассортимент победнее, а веселье кипит, народ туда валит, план перевыполняется. А дело в том, что второе кафе имеет еще маленькое словечко — клуб. Кафе-клуб, где проводятся разные мероприятия, вплоть до игр в жмурки.

Молодежь нуждается не только в рабочем, учебном и спортивном общении, но и в общении праздничном. Раньше это делало вино. Теперь это нужно делать без вина. Поэтому встал вопрос о новом типе заведений, где слились бы торговля, культура и развлечения.

Симбиоз торговли, культуры и развлечений!

Разумеется, это потребует и нового подхода, новых руководителей, новых кадров — всего нового.

Нам нужны безалкогольные рестораны, кафе, бары, нужны кафе-клубы, стерео-бары, десерт-холлы... Много, множество! С музыкой и танцами, песнями и частушками, слайдами и видеофильмами, с выступлениями профессиональных артистов и самодеятельных, с чтением стихов и рассказов, со спорами и дискуссиями. Ну а если еще и картофель фри с соком, да бульба с грибами...

Зачем тогда пить?

Идет перестройка. Пришло время осмыслить понятие «образ жизни». Раньше мы измеряли жизнь одним показателем — трудом. Теперь время требует оценивать ее многими показателями. И я назвал лишь часть необходимых мер, а их множество. Все они сводятся к одному — дать людям пищу уму, сердцу и рукам. Интересная жизнь — вот что изживет пьянство.