Наука об алкоголе

ГЛАВА IX  ПРОФИЛАКТИКА ПЬЯНСТВА И АЛКОГОЛИЗМА

Оглавление

Алкоголизм — лишь одно из следствий злоупотребления спиртными напитками. Многообразный ущерб здоровью населения, наносимый пьянством, далеко не полно представлен нами в главе I.

Ту закономерность, которую установили Ю. П. Лисицын и Н. Я. Копыт (1983), говоря о заболеваемости, т. е. общность структуры заболеваемости и при злоупотреблении алкоголем, и при алкоголизме, отмечает и Г. В. Морозов (1983), касаясь социальных следствий. При этом нет существенной разницы между привычным пьянством и алкоголизмом. Таким образом, профилактика обязательно должна иметь в поле своего внимания и пьянство, и алкоголизм.

Нет данных об общем экономическом ущербе от злоупотребления спиртными напитками. Как подсчитать стоимость преждевременной смерти, падения продуктивности (не только производственной), содержание в больницах, интернатах, тюрьмах, домах инвалидов, упущенные возможности, распад семьи, болезни близких, социальное обеспечение, порчу материальных ценностей, дезорганизацию производства? Этот перечень можно продолжать.

Еще век назад Legrand du Saulle (1864), заключая свое медико-социальное (на материале Франции) исследование, писал: «Народ, который предается пьянству, этот народ, убивающий, уничтожающий свою умственную силу; ослабление нравственного чувства принижает его достоинство. Народ, предающийся алкоголизму, теряет треть своих сынов, теряет и материальную свою мощь».

Злоупотребление алкоголем сокращает жизнь на 15— 20 лет, особенно если злоупотребление началось в молодом возрасте. До 60% больных алкоголизмом погибают, не достигнув 50 лет; 58,2% смертей в группе злоупотребляющих (не больных алкоголизмом) приходится на возраст 20— 50 лет (Копыт Н. Я., 1977). По данным некоторых авторов, умерший в возрасте 45 лет работник недодал в национальный доход около 100 тыс. р., в возрасте 20 лет — 600 тыс. р. Находящийся на стационарном лечении больной алкоголизмом ежедневно, по усредненным данным, недодает продукции на 25 р. Заболеваемость с утратой трудоспособности в 2 раза у злоупотребляющих (не больных алкоголизмом) выше, чем в средней популяции (Чекайда О. П., 1976). Выработка на следующий за тяжелым опьянением день падает на 26—30% (Заиграев Г. Г., 1966). По данным зарубежных исследователей, злоупотребляющий алкоголем снижает свою производительность в среднем на 10%. Большим коллективом авторов (Габиани А., Гургенидзе В., Лежава Г., Сванидзе В., 1979) показано, что в Грузинской ССР, где потребление алкоголя почти вдвое ниже средне-союзного уровня, потери от пьянства и алкоголизма за год составили 196 млн. р. (из них только за счет падения производительности— 74,7 млн. р.), доход же от производства и реализации вина был равен 146 млн. р. При низком уровне производственной дисциплины, при возможности опьянения на работе ущерб возрастает неизмеримо не только за счет снижения производительности, но также травматизма, порчи сырья и оборудования.

Таким образом, доводы наивного меркантилизма о доходах от продажи спиртных напитков не удовлетворяют сегодня общественное мнение. И ни одна противоалкогольная мера не покажется дорогой: ведь на пьяницу, как говорит пословица, «в семь сох не напашешься».

Борьба с пьянством имеет многовековую историю. Шумер и Ассирия, Египет, Древний Китай, Древняя Греция и Республиканский Рим — всюду мы видим нравственное осуждение злоупотребления спиртными напитками и законодательные меры по отношению к пьяницам. В давние времена пьянство не допускалось по этическим соображениям, в силу здравого смысла, утверждавшего, что пьющий — бесполезен и опасен в обществе. В новое время с развитием промышленности и естественных наук мера опасности пьянства увеличилась и стала понятной более глубоко.

Современное общество располагает большим и разнообразным опытом профилактики пьянства и алкоголизма. Каждая страна имеет свой опыт борьбы с пьянством — с разной степенью успеха. Это меры ограничительные, запретительные и карающие, а также воспитательные.

Ограничения касаются мест, времени продажи спиртных напитков, их количества, стоимости, а также лиц, которым спиртное не продается: молодежь, психически больные, состоящие на учете за алкогольные правонарушения, пользующиеся социальным обеспечением и т. д. В нашей стране ограничение потребления касается лишь молодых людей, не достигших 21 года.

Во всех странах определены профессиональные группы, которым запрещается употребление алкоголя полностью или по крайней мере явное; во всех промышленно развитых странах требуется трезвость на рабочем месте. В ряде европейских (виноградарских) стран пока допускается минимальный уровень алкоголя в крови для работающих на транспорте, но число таких стран сокращается. Соблюдение запретов зависит от меры наказания. В нашей стране система штрафов остается самой ограниченной в мире — только за появление в публичных местах и автовождение в состоянии опьянения, а размер пени — самый невысокий. Незначительны и административные взыскания за пьянство: по данным Ю. П. Лисицына и Н. Я. Копыта (1983), 70,5% тех, кто получил такое взыскание, через 2 года продолжали злоупотреблять спиртными напитками (не будучи алкоголиками) и совершать антиобщественные поступки. Наказания в прочих странах существуют в форме штрафов, увольнений, отказа в приеме на работу, тюремного заключения и даже смертной казни.

Среди неоспоримо эффективных мер надо назвать повышение возраста покупателя спиртного. Например, после того как в США в 39 штатах этот возраст подняли с 18 до 21 года, за первые 3 мес только число дорожно-транспортных происшествий сократилось на 24,6%, а число жертв — на 214 человек. Кроме того, играет роль повышение стоимости: когда в 1917 г. в Дании цена бутылки аквавита увеличилась с 0,9 до 11 крон, последствия пьянства сократились в 5 раз; когда в 1925 г. цена упала с 12,5 кроны до 8,1,— потребление возросло в 1,5 раза (Nielsen J., 1980).

Увеличение объема бутылок ограничивает потребление, так как означает увеличение покупательского разового расхода. В Венгрии в 1977 г. добились снижения потребления на 3% снятием с производства бутылок емкостью 0,5 л (Nagy J., 1978). Если этот пример недостаточно нагляден, более убедительна закономерность обратного свойства: доступность спиртных напитков в мелкой расфасовке, в розлив повышает алкоголизацию не только мужского, но и женского населения.

Ограничение количества спиртных напитков, которое может купить один человек за некоторый календарный период, и расширение перечня лиц, которым алкоголь не продается (в это число входят и замеченные в злоупотреблении алкоголем), эффективны. Осуществление этих мер в Скандинавии (системы гетеборгская, Братта и их вариации) способствует тому, что скандинавские страны находятся в нижних графах таблицы потребления алкоголя по странам мира.

Неэффективной антиалкогольной мерой в Скандинавии оказался перевод населения с потребления высокоградусных напитков на малоградусные — вино и пиво. Основанием такого намерения служил факт, что вино и пиво менее опасны ввиду малого содержания этанола. Опыт этот нужно учесть при проведении нашей борьбы с пьянством и алкоголизмом.

Одним из этапов этой борьбы является опережающее сокращение производства крепких в сравнении с легкими напитков. За последние десятилетия выявилась тенденция даже в наших виноградарских союзных республиках наращивать производство крепленых в ущерб ординарным (12°) вин; последствия такого развития винодепия даже из винограда предвидимы. В ходе выполнение разумного решения может возникнуть опасный момент распространения «безвредных» виноградных и других натуральных вин. Но меньшая токсичность, измеряемая градусами, не означает значительно меньшую токсичность при потреблении. Такие токсические поражения, как некоторые формы энцефалопатии (Гайе — Вернике, Маркьяфавы — Биньями, краевой склероз Мореля), полинейропатии, цирроз печени (нельзя об этом забывать!), были описаны и сейчас распространены в странах, где потребляются виноградные вина. Мы же должны помнить, что если южноевропейские, латиноамериканские страны обеспечивают себя вином, то в наших северных широтах с учетом доли территорий с вечной мерзлотой мы не сможем обеспечить свое население (в 4— 5 раз превосходящее по численности население Франции) натуральным виноградным вином. Что же касается вина из «северных фруктов» (суррогаты портвейна, вермута и пр.), клиника опьянения, ими вызываемая, заставляет считать их высокотоксичными.

Наши данные последних лет свидетельствуют о том, что в южных районах с преобладающим потреблением виноградных вин в настоящее время цирроз печени и полинейропатии встречаются реже (что всегда сопутствовало злоупотреблению виноградными винами), чем в северных районах, где распространились плодово-ягодные суррогаты. В связи с теми надеждами, которые мы возлагаем на замену крепких напитков малоградусными, кажется интересной работа, выполненная французскими учеными (Сатbien F. et al., 1983). У мужчин среднего, наиболее угрожаемого сердечными дисфункциями возраста (50,4±3,9 года) без признаков алкоголизма, но регулярно употребляющих слабое виноградное вино в дозе, эквивалентной 47,4± н=33,8 мл абсолютного спирта, характеристики сердечной деятельности коррелировали с количеством выпитого в течение жизни вина (624,9±442,8 л абсолютного спирта). Отрицательная связь установлена между количеством вина и длительностью диастолы и соотношением диастолы к сокращению. Положительная связь установлена между количеством выпитого в течение жизни вина и частотой сердечных сокращений. Таким образом, примеры употребления даже виноградного вина и последствия этого показывают, что проблема — не только в качестве, но и в количестве напитка.

Ряд авторов (Левин Б. М., Левин М. Б., 1982, и др.) справедливо указывают на роль традиции как в производстве, так и в количестве потребления новых напитков. В частности, представляет интерес скорость распространения потребления пива в очень больших количествах на душу населения. Введение нетрадиционных напитков не снижает потребления традиционных. Так, введение легкого пива в Швеции привело к увеличению алкоголизации детей и женщин и общему росту потребления в стране абсолютного спирта на душу населения. Учитывая это, как и сказанное выше, мы должны предвидеть при расширении потребления легкоградусных напитков рост алкоголизации среди женщин. Женский алкоголизм высок даже в традиционных виноградарских регионах. По данным А. Габиани (1979), в некоторых районах Грузии доля женского алкоголизма достигает 29,4% от мужского. Следовательно, преобладание винопотребления может означать для нашей страны увеличение токсических последствий алкоголизации, распространение употребления алкоголя среди женщин и главное — рост совокупной алкоголизации. Из анализа потребления алкоголя в разных странах, приводимого Ю. П. Лисицыным и Н. Я. Копытом (1983), следует, что максимальное количество алкоголя на душу населения при пересчете на абсолютный спирт потребляется именно в виноградарских странах, меньше — там, где наиболее распространено потребление вина и пива, самое низкое — в странах, где большую часть потребляемых спиртных напитков составляют крепкие (58% от общего количества всех напитков). К такому же выводу пришли Б. М. Левин и М. Б. Левин (1984).

Таким образом, целесообразны не перевод на нетрадиционные напитки (тем более без предусмотренного контроля за их качеством и количеством), не замена их сомнительными суррогатами, а жесткий контроль за количеством потребления любых напитков среди населения, нарастающий контроль трезвости все более широких кругов населения и своевременное выявление лиц, злоупотребляющих алкоголем.

Каждая вводимая мера, даже наиболее действенная, не является абсолютной и имеет недостатки. Так, молодежь обходит ограничение с помощью старших членов компании, к высоким ценам привыкают (один из «эффектов цен») и они нивелируются ростом уровня жизни, большой объем тары продаваемых напитков способствует появлению собутыльников, карточная система приводит к нелегальной торговле, а порой и вынужденному потреблению—«если мне полагается». Кроме того, любая мера со временем утрачивает действенность (и это касается борьбы не только с пьянством и алкоголизмом, но и другими формами отклоняющегося поведения, основанного на влечениях и чувствах).

Следует сказать о сухом законе.

Не подлежит дискуссии сухой закон для лиц, не достигших 21 года. Малые ли дозы, слабая ли крепость — любое употребление спиртных напитков подростком является злоупотреблением. Ранимость растущих, организующихся на новом функциональном уровне систем делает потребление опасным. Учитывая, что самоконтроль подростка недостаточен, даже разовый прием может оказаться передозировкой. Средняя и тяжелая степень опьянения означает острую мозговую интоксикацию — острый мозговой синдром. О том, какие последствия, в том числе отдаленные, влечет за собой длительное злоупотребление, злокачественная алкоголизация, изложено в главе VII.

Что касается сухого закона для взрослых, то до настоящего времени серьезного анализа с учетом данных биологических, антропологических, психологических и других исследований проведено не было. При этом упускаются из вида социально-экономические условия, в которых существовал закон. (Мы не можем сослаться на опыт сухого закона в России 1914—1924 гг., поскольку это был период общественных катаклизмов, характеризовавшийся снижением пьянства даже вне сухого закона. Правда, те годы также были отмечены самогоноварением.) Обычно предметом обсуждения является неудачный опыт США. Обнаженное стремление к прибыли  (а производство спиртных напитков весьма прибыльно), заинтересованность частного капитала не могли не расшатать сухой закон, и в конце концов монополии добились его отмены. Нечто подобное мы видим в тех странах, где преобладает частный капитал в производстве спиртных напитков, где большую часть прибыли получают монополии, а дефицит вследствие злоупотребления алкоголем ложится на плечи государства. При всем понимании преобладающего ущерба радикальные методы ограничения потребления в этой ситуации бессильны. Более того, к интересам монополий правительства приспосабливают свою не только внутреннюю, но и внешнюю политику. Известны конфликты между Испанией и Исландией, Португалией и Норвегией: виноградарские страны отказались от закупки рыбы — основной статьи валютных поступлений северных стран, когда северные страны снизили ввоз вина.