«Молочные
идеи» и высшие ценности.— Преступление против жизни.— Болезнь не личное дело!
Виноват — отвечай! — «Надо спешить жить» — подлинник и фальшивка.
Должен признаться, что в ходе предыдущей
беседы мне не удалось осуществить ее замысел. Предполагал побеседовать
преимущественно о том, каким образом антиалкогольное воспитание подростков и
юношей, формирование у них установки на трезвый образ жизни могут опираться на
специфические молодежные ценности, на близкое именно юности, в частности на ценность
спорта, дружбы, любви.
Было у меня намерение поразмышлять над
тем, как в целях воспитания отвращения к алкоголю можно использовать
заинтересованность подрастающего поколения в его собственных благах.
Не получилось! Не могло да и не должно
было получиться!
Разговор все равно вышел общественным,
гражданственным. И он тем более становится таким, как только мы от проблем
любовных взаимоотношений двоих переходим к браку, семье.
В упомянутом выше опросе «Литературной
газеты» его организаторов потряс факт незнания всеми 800 опрошенными мужчинами
и женщинами последствий пьяного зачатия. Факт, к сожалению, не исключительный.
Приведу в подтверждение обширную выдержку из присланного мне несколько лет
назад письма преподавателя Измаильского педагогического института Е. Ф. Ильиной
(это письмо частично было опубликовано в журнале «Молодой коммунист»).
«Читаю лекции на предприятиях об
условиях рождения здоровых детей. Слушают, благодарят. Некоторые женщины
плачут: «Знать бы это раньше!» Это те, кто сейчас нянчит, растит умственно
неполноценных детишек,— писала Екатерина Федоровна (лет 15 тому назад, в
бытность учительницей, она вела соответствующий курс для старшеклассников).—
Крайняя форма такого недуга называется идиотией, и переводится это слово с
греческого как «невежество». Как тяжкий символ воспринимается то, что причиной
появления на свет дебилов, имбецилов, идиотов является именно невежество — невежество
родителей, людей, в большинстве случаев молодых.
Я не сгущаю краски. По мировой
статистике, только в трети случаев умственная отсталость потомства возникает
из-за неподвластных еще человеку генетических нарушений. Двое из трех
новорожденных-олигофренов обязаны своим недугом только родителям: пьянице-отцу,
легкомысленной матери, пившей во время беременности, а очень часто — просто
случайному и даже неглубокому опьянению, если оно пришлось на момент зарождения
новой жизни. Несколько лет назад в Ново-Малороссийском доме детей-инвалидов
Краснодарского края я обследовала условия рождения имбецильных детей. Выяснилось,
что только 9 из 137 имеют родителей, которые сами были психически больны.
Остальные же умственно отсталые ребятишки (около 93,5%) или дети алкоголиков,
или были зачаты в состоянии алкогольной интоксикации».
Явление, о котором рассказано в письме,
называется алкогольной эмбриопатией. В беседе со мной профессор И. В. Стрельчук
характеризовал его так: «Наркология твердо установила, что через половые клетки
пристрастие к алкоголю не передается. Это так, и в этом смысле наследственного
алкоголизма не существует. И все-таки мы наблюдаем все более и более
многочисленные с каждым годом факты рождения... алкоголиков. Это не
противоречит сказанному раньше. Дело в том, что... если женщина пьет во время
беременности, то алкоголь с кровью матери проникает к плоду. В результате
будущий ребенок еще в материнской утробе подвергается хроническому отравлению
алкоголем в такой же степени, в которой подвергают себя ему запойные пьяницы. У
такого новорожденного мы наблюдаем так называемый абстинентный синдром. Чтобы
было понятно, что это такое, скажу проще: едва родившись, младенец испытывает
похмельное состояние — у него дрожат руки, нарушено сердцебиение, у него
головная боль и другие болезненные состояния, которые могут быть сняты приемом
алкоголя. Это ужасные факты, и люди должны о них знать».
В организме женщины природой создано для
выращивания плода детское место, или плацента. Длительная биологическая
эволюция «научила» организм женщины, даже если он заболевает, не пропускать
сквозь плаценту вредные вещества. Но новые вредные вещества, продукты
цивилизации, такие, как алкоголь, никотин, преодолевают этот защитный механизм
без всякого труда. За рубежом проведены показательные опыты. Перед родами
женщинам давали алкоголь в расчете полграмма на килограмм массы роженицы. И в
крови новорожденных, взятой из пупочного канатика, обнаруживался алкоголь. Если
же женщина пьет в течение всего периода беременности, хотя и умеренно, то у
ребенка, развивающегося 9 месяцев в алкогольной среде, вырабатывается
характерный для алкоголиков похмельный (или абстинентный) синдром, что
пожизненно сказывается на его психике.
Выше я уже не раз обращал внимание
читателей на то, что распространение «хороших» вин, которые, как правило, более
умело соблазняют девушек, приводит к феминизации пьянства и алкоголизма.
Насколько это опасно для потомства — иначе говоря: для будущего нации! — можно
судить по тому, что алкоголизм матери сказывается на детях примерно в 2 раза
чаще, чем алкоголизм отца. В телепередачах о вреде алкоголя случается видеть и
достаточно жестокие кадры (например, детей-уродов или олигофренов). Оправдана
ли такая жестокость? Зададим этот вопрос, поскольку его все равно задают, в
частности в печати, и дают разные ответы, например: «Не надо таких страхов.
Зачем всем видеть кадры, которые адресованы лишь некоторым?».
Источник подобных возражений —
психология «красивой жизни», «страусовая» психология. Между тем каждый
вступающий в брак обязан с полной ответственностью и с полным знанием
относиться к словам известного исследователя алкоголизма физиолога Густава
Бунге: «Отравление алкоголем зародышевой клетки является истинным преступлением
против зарождающейся жизни».
Это категоричное суждение полностью
оправдано, и оно согласуется с концепцией великого гуманиста XX в. Альберта
Швейцера, которую он назвал этикой «благоговения перед жизнью»
Трудно без боли читать — и писать! — о
последствиях отравления алкоголем такой «малости», как зародышевая клетка. Но
именно этот пункт становится для нас начальным в новом понимании здоровья, в
понимании осуждения пресловутого права на выпивку: дескать, мое здоровье— как
хочу, так и распоряжаюсь.
Разве здоровье — это даровое благо
природы? Разве оно, сегодняшнее здоровье подростка, юноши, девушки, способность
и возможность жить, его жизненные силы не куплены обществом ценой героических
усилий и жертв предшествующих поколений? Разве оно не аванс, который еще нужно
отработать?
И разве не прав врач, писатель П.
Бейлин, утверждавший: «Болезнь — это не личное дело... А если она возникла по
вине больного?.. Виноват — отвечай».
Речь, конечно, не о том, чтобы беречься
всего и вся. Есть ситуации, когда не то что здоровье, даже жизнь — малая цена
для защиты большего блага. Разницу отчетливо понимаешь, когда читаешь письма
вроде письма одной ленинградской женщины: «Мужа у меня отняла война, а сына —
водка!»
Ставить вопрос об ответственности за
здоровье — справедливо!
Осуждать самоотравление алкоголем — тем
более справедливо!
Принять же в качестве законной оговорку:
«Какое вам дело? Я же пью, свое здоровье порчу» — нельзя! Это ложная,
эгоистическая увертка.
Для понимания своего здоровья как
общественной ценности, которой личность не вправе распоряжаться по собственному
произволу и не задумываясь о долге перед обществом, необходим определенный
скачок от индивидуалистической психологии к психологии коллективистской.
В качестве подступа к этому непростому
вопросу расскажу об одной компании моих знакомых — четверых жизнелюбивых,
общительных, свойских парней: Льве, Юрии, Павле и Володе, больших любителей
хмельных «мальчишников».
Первым покинул эту компанию последний в
этом перечне — Володя. Он умер от цирроза печени, едва разменяв четвертый
десяток жизни. Оставил сиротами двоих малолеток. Чуть-чуть не расстался таким
же образом с друзьями Лев. В результате он бросил пить. «Получил сигнал с того
света»,— шутили друзья, имея в виду то, что он перенес инфаркт.
Я встретился с ними после долгого
перерыва. Они рассказывали, а меня — вдруг, как внезапное прозрение! — поразило
единственное число употреблявшихся ими глаголов: «умер», «оставил», «получил»,
«перенес»...
Ну конечно! Правильнее: мы умерли, мы
оставили, мы получили, мы перенесли инфаркт. Не обвиняем же мы, например,
желудок, что он заболел язвой. Безусловно, это сравнение, как и всякое,
хромает. Может быть, кому-нибудь удастся подыскать более подходящее. Но я хочу
этим сказать, что между организмом — телом и социальным организмом есть большое
сходство в данном случае: нужно лишь физиологические связи заменить более
значимыми, хотя и в материальном смысле менее ощутимыми: единством обычаев,
норм поведения. Что из того, что у меня всего лишь час-другой с похмелья
поболела голова, но где-то в людской цепи, связанной питейным обычаем,
произошел разрыв: где тонко, там и рвется!
В общем, у Льва был инфаркт, а у Володи
цирроз не потому, что пили он и он, а потому, что пили мы (имею в виду их
компанию). И осиротило детей Володи то же самое мы. Ну а если по большому
счету, так источником в первом случае трагедии, а во втором — опасного недуга
стали питейные обычаи, распространенные в обществе в целом и поддерживаемые
каждым, кто им не противодействует.
Но из этого же следует и соответствующий
противоположный вывод, являющийся просто-напросто другой стороной той же
медали: индивидуальная выпивка, та самая, из-за которой всего-навсего чуть-чуть
поболела моя или твоя голова, на самом-то деле источник общественного недуга. И
между прочим, обостренному осознанию этого вывода нам помогут строки из поэмы
Андрея Вознесенского «Лонжюмо».
Как-то вскоре после журнальной
публикации довелось мне слышать чтение поэмы в концерте художественной
самодеятельности. При этом чтец сделал существенную ошибку, декламируя одну из
самых важных строф, но так, что люди, не знавшие текста, не могли ошибки
обнаружить. Вот и я процитирую эти строки сначала в искаженном варианте:
Россия,
я твой капиллярный
сосудик,
мне больно, когда тебе больно, Россия.
И разве же не согласимся мы с этой
мыслью — о сострадании каждого патриота-гражданина болям Родины!
Между тем последняя строчка написана
по-другому — на первый взгляд парадоксально и дерзко:
...мне больно когда, тебе больно,
Россия.
Это не самомнение. Автор не возвышает
себя со своими «болячками» над Родиной, а, напротив, включает себя в нее в
качестве капиллярного сосудика, так что боль, испытываемая им, ощутима для
всего общественного организма. Конечно, мысль Вознесенского общая,
мировоззренческая, но из нее мы вправе сделать и вывод для нашего разговора. Не
виляй:мол, я выпил, я отравился —
и это мое дело, так что и нечего приставать ко мне, как будто я совершил
антиобщественный поступок. Он действительно антиобщественный — ведь, согласно
закону неотвратимости вреда, если многие подымали рюмки, то где-то чья-то
единичная жизнь непременно оборвалась.
Лев Николаевич Толстой понимал, что
«употребление вина или воздержание от него в наше время не частное дело, а
общее дело». «Каждой рюмкой выпитого вина мы служим тому страшному... делу, от
которого гибнут лучшие силы человеческие»,— утверждал великий гуманист.
Развитием этой же мысли в современных условиях является опубликованная в
многотиражке Новосибирского университета клятва нескольких десятков
первокурсников воздерживаться от алкоголя. Объяснение этого решения таково:
употребление алкогольсодержащих жидкостей, во-первых, опасно для здоровья
современников и потомков, во-вторых, имеет пагубные социально-экономические
последствия для общества, в-третьих, бросает тень на первую в мире страну
социализма. Это зрелая патриотически-интернационалистская платформа.
В общем, не «молочные идеи», по словам
В. А. Сухомлинского (не пей — захвораешь!), тем более что они, как уже
говорилось, не воспринимаются молодежью, а соотнесение с большими идеями,
высшими ценностями требует от старших поступка — собственным примером помогать
младшим утверждать свое мужество не согласно с критериями Сорочинской ярмарки
(«Ишь как горилку дует!»), а в трезвом образе жизни.
Как-то украинская «Рабочая газета» в
одном из выпусков своего постоянного раздела «Трезвость» опубликовала статью
кандидата биологических наук Г. Шичко, в которой он обращался к читателям с
предложением представить хотя бы один убедительный аргумент в пользу
употребления алкоголя. В спор включился читатель из Кировограда. «Мой аргумент
бесспорен, — уверял он,— водка сближает людей независимо от их возраста,
служебного положения, взглядов».
Я тоже принял участие в завязавшейся
дискуссии. Напомнил, в частности, опубликованный в «Литературной газете» очерк
о выдающемся литовском спортсмене, который едва не стал предателем Родины. А
началось с «хорошего» вина, которое подтолкнуло олимпийского чемпиона
пренебречь убеждениями, сблизиться с негодяями независимо от взглядов.
В интересной книге А. В. Воропая «Чтобы
не было беды» приводятся свидетельства: в инструкциях для агентов иностранных
разведок содержатся рекомендации применять выпивку для вербовки сотрудников.
Предатель Родины Пеньковский, объясняя
во время суда, как ему удавалось вербовать клиентуру, цинично заявил: «Любители
коньяка с лимоном находились».
«Мы должны были посещать клубы,
рестораны, магазины, пивные... примечать там частых посетителей, выпивать с
ними, давать деньги в долг, ставить их в зависимость и таким образом изучать
подходящих людей для вербовки и получения шпионских сведений» — таково
признание агента иностранной разведки.
И вот свежая иллюстрация того, как
воплощаются в жизнь подобные инструкции. «Июньским вечером 1982 г. я, моя жена
и друзья отмечали в ресторане «Столичный» день рождения нашего общего приятеля.
Веселье в этом известном в Киеве ресторане было в самом разгаре, когда из-за
соседнего столика к нам подсел сначала молодой человек, а затем и его супруга.
Появление новой пары не нарушило безмятежности вечера...» — так начинается
опубликованная газетой «Известия» исповедь гражданина нашей страны, едва не
попавшего в сети антисоветской агентуры. Автор этой самокритичной исповеди,
подписанной инициалами «М. А.», вовремя «понял, что существует целая система
обработки советских людей в антисоветском духе», первым звеном которой нередко
становится знакомство в обстановке безмятежного хмельного веселья, когда
различие во взглядах оказывается «мелочью» да и вряд ли может быть замечено.
Правильно писал А. Б. Чаковский в книге
«Блаженны ли нищие духом?»: «...Марксист выступает против алкоголизма не просто
потому, что в нем «зло», не только потому, что пьянство разрушает здоровье, но
прежде всего из-за того вреда, который оно наносит революционному делу».
И вовсе не случайно современные
идеологические диверсанты, пытаясь всеми средствами побуждать нестойких молодых
людей к «красивой жизни», одновременно берут под прицел высшие ценности
коммунистической морали. Одна из таких ценностей выражена в словах Павла
Корчагина, непримиримого врага всяческих дурных привычек и буржуазного образа
жизни: «Надо спешить жить — ведь нелепая болезнь или смерть могут прервать ее!»
Что внушают своим слушателям зарубежные иновещатели из «Голоса Америки»? «Надо
спешить жить, наслаждаться досугом, веселиться и развлекаться, снимать оковы
запретов, быть свободным от моральных норм и предписаний». Так с помощью
грубого передергивания делается попытка принизить, исказить идею.
Примеров воздержания от алкоголя во имя
революционного дела немало в истории, но об этом лучше сказать в конце книги.
