Оглавление
Синдром
последствий хронической интоксикации
Психопатология подросткового
алкоголизма обеднена. Это прежде всего относится к закономерности развития
хронических «ослабоумливающих» процессов, видимой при алкоголизме взрослых
(этап снижения личности сменяется этапом психопатизации, после чего наступает
деменция). Нам не удалось в процессе злоупотребления алкоголем выявить этап
снижения личности, что естественно, учитывая изначальный уровень личности
пьянствующего подростка. Если у взрослых мы наблюдаем четыре типа
психопатизации (астенический, истерический, эксплозивный и апатический), то у
подростков пока удалось установить два типа патологического развития — аффективной
неустойчивости и апатико-абулический. При последнем типе уже выражено заметное
интеллектуальное снижение, степень которого позволяет ставить диагноз деменции
(на практике чаще — олигофрении). Патологическое развитие не только ограничено
числом типов, но и скудно симптоматически, что также следует связать с
преморбидными особенностями личности.
Аффективные реакции лишены разнообразия и оттенков,
стереотипны. У взрослого больного широкая система отношений, включающая лиц,
разных по субъективной ценности, приятности, опасности и т. д. Его аффективные
реакции, даже при общем высоком уровне эксплозивноеги, нюансированы, различны
по амплитуде, он долгое время сохраняет способность переноса. Эксплозивная
психопатизация подростка проявляется клишированными аффективными реакциями на
разной силы раздражители разного источника (родители, приятели, учителя,
работники милиции, медицинский персонал).
Обеднена также картина
апатико-абулического синдрома. Взрослый больной при этом способен поддерживать
беседу, выполнять некие поручения, ходить на работу, если этому не помешает
острое состояние (опьянение, абстиненция). Лишенный желаний и инициативы, он
может сохранять внешний рисунок поведения. Подросток с апатико-абулическими
изменениями личности проводит дни в изоляции и неподвижности, слушает музыку,
часами лежит в постели. В беседе не заинтересован, отвечает односложно, ни на
одну тему не удается вызвать спонтанных высказываний. Молчалив и пассивен в
компании сверстников, опьянев, после некоторого оживления остается на месте,
когда «друзья» уходят. Такие подростки часто оказываются в медвытрезвителях
(чаще, чем начинающие пьянство, которые в коматозном состоянии попадают в
токсикологические пункты) и, следовательно, составляют значительную часть
пациентов наркологов.
По данным
клинико-психологического исследования М. К. Голынской и Н. Г. Клепикова (1982),
нарушения умственной деятельности, характерные для психоорганического синдрома,
появляются у подростков уже на этапе привычного пьянства и коррелируют с
интенсивностью алкоголизации. Нарушения интеллектуально-мнестической
деятельности сходны с выявляемыми у взрослых, больных алкоголизмом.
Деменция при алкоголизации детей и подростков производит
впечатление олигофренической ввиду бедности психического содержания (словарный
запас, фразеология, запас знаний). Только установление в анамнезе периода более
успешного психического функционирования (удовлетворительное обучение в каких-то
классах школы), что не соответствует картине настоящего, позволяет убедиться в
снижении интеллекта. Интеллектуальный дефект при алкоголизме, начавшемся в
зрелом возрасте, во многих случаях, особенно при высоком исходном уровне,
спустя десятилетие может выражаться лишь утратой творческих возможностей,
ограничением интересов, падением интеллектуальной активности, ослаблением
запоминания, истощаемостью при умственной работе. Спустя 1—2 года
злоупотребления подросток утрачивает способность осмысления несложных тестов,
простых ситуаций, если они непривычны. Он пассивен, незаинтересован и
испытывает отвращение к интеллектуальным задачам.
Можно отметить два типа
деменции — торпидный и эретический, что соответствует вариантам деменции
взрослых. Торпидный тип наблюдается при апатико-абулической психопатизации,
эретический — при эксплозивной. Если при алкоголизме взрослых, несмотря на
растянутость сроков слежения, связи типов психопатизации (их
взаимотрансформация) и типа психопатизации с типом деменции до сих пор неясны,
то здесь динамика психопатологии наглядна.
Даже такой дефицитарный
синдром, как синдром деменции, у подростков обеднен. Так, например, эретическая
деменция: мы не встречали псевдопаралитической ее формы. Эретическая деменция
подростков лишена таких симптомов, как истощаемость, приподнятость настроения.
Подростки остаются активными, особенно моторно, и не обнаруживают утомления.
Для эретической деменции характерна дисфория. Чаще подростки злобны,
агрессивны, проявляя садистические склонности. Настроение поднимается при
удовлетвооении этих чувствований Таким образом, соотношение фона настроения и
колебания на этом фоне у больных с псевдопаралитическим синдромом и у
подростков с эретической деменцией полярно различно (преобладающее благодушие
со вспышками гневливости и преобладающая злобность с приливами хорошего
настроения). У подростков не отмечается также так называемого алкогольного
юмора.
Состояние алкогольной
деменции у подростка и в торпидном, и в эретическом варианте при поверхностной
оценке производит впечатление шизофрении (простая и гебефренная формы).
Редкость острых алкогольных
психозов, отсутствие психопатологической продуктивной симптоматики
(гипнагогические галлюцинации) и в абстинентном синдроме у подростков отмечали
многие специалисты. В нашей практике острые психозы у злоупотребляющих алкоголем
подростков были связаны с дополнительной наркотизацией или эндогенным психозом.
Соматоневрологические следствия раннего алкоголизма не
очевидны. Самое яркое впечатление оставляет внешний вид больных. Он не
соответствует возрасту: или подростки выглядят на 3—4 года моложе, или в их
облике обращает на себя внимание нечто старческое. Всегда снижена масса тела,
поблекший цвет глаз и волос, бледная, серая кожа, плохой тургор. Не только
из-за потери аппетита, скудной еды — нерегулярно, от случая к случаю —
внешность их свидетельствует и о гормональных нарушениях. Недостаточности
соматотропного гормона соответствуют недостаточность и половых гормонов,
поскольку вторичные половые признаки обычно не развиты, а также недостаточность
гормонов надпочечников. Acnae vulgaris, характерные для возраста, не
выражены. Зато нередко обнаруживаются пиодермия, вялые застарелые гнойные
подкожные уплотнения. Вне алкоголизации (в стационаре) у них отмечаются
затяжные астенические состояния, слабость, утомляемость при физической работе.
Эта энергетическая недостаточность столь же глубока, как наблюдаемая у взрослых
больных алкоголизмом III стадии.
Нельзя не предположить роли утреннего и дневного злоупотребления алкоголем в
быстроте и степени медиаторного истощения. Исследования эндокринной системы при
раннем алкоголизме не проводились, а между тем оценка полигландулярной
недостаточности, возможно, окажется полезной для последующего лечения таких
больных.
Органная патология при
наркологическом изучении не выявляется. Симптомы раздражения (возбудимость
сердечно-сосудистой системы, печеночные знаки и функциональные пробы) проходят
в течение 4—5 нед. За этот период мы наблюдаем колебания сердечного ритма,
минутного объема уровней артериального давления, акроцианоз, мраморность кожи,
временами—гипергидроз, легко возникающий тремор, высокие сухожильные рефлексы —
все то, что может считаться и функциональным состоянием пубертата, несколько
утяжеленным. Алкогольной специфичности установить не удается. Хроническая
интоксикация, недостаточность нутриционных факторов из-за недоедания, частые
охлаждения вследствие образа жизни оказываются недостаточными для нейропатий у
подростков. Невритические симптомы не определяются и при глубокой пальпации.
Нельзя не обратить внимание,
что последствия хронической алкогольной интоксикации проявляются в
функциональных системах наиболее активного роста — психической и эндокринной.
Столь же тяжки социальные
следствия раннего алкоголизма. Злоупотребление спиртными напитками начинается в
подавляющем числе случаев на фоне недостаточной социализации
— усвоения норм и ценностей социальной жизни. Это проявляется и в самоконтроле
за поведением, незнании этических норм, отсутствии общественных идеалов,
жизненных целей, стремления к образованию, профессиональным знаниям, семейной
жизни пр. Но на этом уровне дети были достаточно упорядочены и в узком
диапазоне соблюдали необходимые требования: посещали занятия, хотя прогулы были
часты, готовили уроки, хотя и неприлежно, помогали в домашних делах, опекали
младших братьев и сестер.
С началом систематического
потребления спиртного очень быстро наступает утрата и такой непрочной
социальной позиции: постоянные прогулы, незнание уроков, длительные отлучки из
дома, не известные старшим времяпрепровождение и занятия. Когда они все же
приходят в учебное заведение (нередко в состоянии опьянения), то отнимают
деньги у младших, воруют в гардеробе вещи, неприязненны к соученикам и
преподавателям. Отношения со взрослыми становятся остро конфликтными, особенно
в семье. Вскоре обе стороны проявляют ожесточенность: родители при возможности
сопровождают детей в школу и встречают после уроков, запирают в доме, прячут
одежду, избивают. Дети проявляют изворотливость, лживость, дерзость, вступают с
родителями в драку. Поскольку учение продолжать невозможно, их пытаются
устроить на работу в надежде на более серьезные дисциплинарные требования и
«влияние трудового коллектива». Однако спустя несколько дней они перестают
являться и на работу. На этом этапе родители нередко обращаются к психиатру (обычно
по совету со стороны). Вследствие правопреступных действий (кражи, в том числе
спиртного из магазинов, вещей из чужих квартир, хулиганство) подростки
привлекаются к административной или уголовной ответственности, берутся под
строгий контроль правоохранительных органов. Этот контроль, особенно если он
сочетается с изоляцией, оказывается более эффективным для прекращения пьянства,
нежели медицинская помощь. Быструю и массивную социальную дизадаптацию
несовершеннолетних вследствие злоупотребления спиртными напитками отмечали В.
В. Королев (1979), Н. Г. Найденова (1979, 1984), П. И. Сидоров (1979, 1984).
