Наука об алкоголе

ВРАЧЕБНАЯ ИСТОРИЯ

Оглавление

Мы познакомились в закусочной.

Я уже направлялся к выходу, как вдруг мелькнуло знакомое лицо. Мы поздоровались, и моя приятельница представила меня своей спутнице — врачу. Та была в белом халате, расплачивалась за сигареты и яйцо.

Пригласила меня в амбулаторию на чашку кофе.

Они с мужем, тоже врачом, уже несколько раз разводились. Сначала он пил, по ее словам, умеренно. Затем постепенно стал пить больше и чаще. Не раз говорила ему об этом, но он заглушал ее тревогу, даря цветы. Лучше не становился. В сущности, таким остается и сейчас.

Она его любит. Верит, что он станет лучше.

Откуда в ней этот оптимизм?

Позавчера унес из дому последние пятьдесят крон. Вернулся без покупок, но навеселе. Вместо продуктов принес цветы. Она спрашивает, что нужно было сделать. Сказала, как поступила. Умоляла его одуматься. Он обещал, что это в последний раз.

 — И вы верите его обещанию, пани доктор?

— Не верю, но что мне делать, если я его люблю я верующая?

— Верующий должен верить, — отвечаю ей тоном проповедника, но она принимает это всерьез.

— Вы действительно убеждены? Вы меня понимаете. Правда?

— Да. Я понимаю вас. Отныне и во веки веков.

Она хочет услышать от меня, что ее мужу удастся справиться с проблемой. Говорит, что он купил себе удочку для рыбной ловли.

— Я не пророк, но если у него столь понятливая жена, то едва ли.

Она спрашивает, почему я так думаю, разве ей не надо быть понятливой? Разве лучше в подобной ситуации быть непонятливой? Я не знаю, что лучше подобной ситуации. Знаю только, что сделал бы я. Но я не женщина, и у меня нет мужа.

— Мы можем поиграть в игру, — предлагаю ей.

— В какую?

— В замену.

— Хорошо.

— Конечно, прекрасно иметь жену, которая во всем с вами соглашается. Но теперь вы — мой муж, пьете, я вас люблю, даже влюблена в вас.

Доктор улыбается.

— Но, внимание, — продолжаю игру, — из-за твоего алкоголизма мне не удается сделать свою любовь полноценной.

Ей это очень нравится.

Приятельница, познакомившая нас, молча слушает, и я знаю, что она думает. Дома у нее муж, которого она тоже любила, но который уже все решил. Он отдал предпочтение алкоголю.

— Вы — мой муж, пани доктор, — она принимает это за удачную шутку, и я играю дальше. — Перестань пить, говорю тебе! Не приближайся ко мне. Эти-цветы выкинь в корзину либо я вместе с тобой выброшу их за дверь.

— Этого бы я ему никогда не сказала.

— Не мешайте мне. На сей раз я жена, — говорю я, строго поднимая палец. Доктор сидит и слушает. —

Начнем завтра же. В воскресенье пойдем к заведующему районным отделом здравоохранения. Скажем ему, что сегодня ты в амбулатории не показывался. Я тебя люблю, поэтому так поступаю.

— Этого мы не можем сделать, ведь его выгонят.

— Ну и? Вы думаете, что этого не произойдет однажды?

Колеблется.

— Ведь у него уже есть предупреждение, еще такой случай, и он летит с работы.

— Тогда послушай, мой милый, — говорю доктору в белом халате, — я вовсе не шучу. У тебя есть время подумать до утра. Я могу пойти туда одна или с тобой!

— Исключено, он этого никогда не сделает.

— Я говорю не о том, что сделает он, а о том, что сделал бы я, будь я на вашем месте.

— Но он убьет меня.

— Окажет вам первую помощь. Ведь он врач. И потом, надо попробовать. Увидите, на что он действительно способен, а чем только угрожает.

— Он меня уже не раз бил.

— Но цветочки всегда залечивали. Так за кем же ты замужем, за собирателем трав или за врачом?

— Он поломал мебель, разбил ванну, расколотил свадебный сервиз, пришлось вызывать милицию. Так было стыдно, прямо готова была сквозь землю провалиться...

— Очень хорошо, что вы мне рассказали об этом, — встаю и кричу, — теперь, мой милый, внимательно слушай! Квартиру ты уже однажды разгромил. Есть возможность сделать это еще раз. Тогда мы продали автомобиль и купили новую мебель. Теперь мы не можем продать и велосипед. Потому что ты даже на него не заработал. Пропиваешь последние пятьдесят крон, хотя знаешь, что зарплата будет только в среду.

Смотрит на меня, не зная, шучу я или говорю серьезно.

— Иди проспись, — я вхожу в свою роль, — утром скажешь мне, что ты решил.

Только сейчас сажусь.

— Это бессмысленно.

— Да, это бессмысленно. Как вы можете быть моим мужем? А какой смысл в том, что ваш муж пьет? А то, что вы скрываете его пьянство, имеет какой-нибудь смысл?

Смотрит на меня и не знает, что ответить.

— Зачем же вы тогда жалуетесь?

— Должна же я что-то делать, ведь он идет к гибели.

Муж со своим пьянством идет к гибели, тащит за собой семью, а любящая женушка находится здесь для того, чтобы на пару идти с ним. Мыслите весьма примитивно, пани доктор.

— Жаль, что я не имел возможности пить при вас.

— Вы, действительно, замечательный.

— Рад это слышать.

— Вы должны прийти к нам. Приходите оба, — говорит с такой искренностью и доверчивой доброжелательностью, что ей трудно отказать. Сказав это, взглянула на нашу общую знакомую, как бы ища и у нее понимания и поддержки. Вы должны прийти. Я вас приглашаю.

— Ну что вы, пани доктор. С чего это вдруг я заявлюсь к вам. Ваш муж отнюдь не обрадуется моему приходу. Уверяю вас.

— Так приходите просто так. Посидим за кофе, поговорим.

— И потом...

— Потом перейдем к этой теме.

— Прекрасная мысль, чтобы все испортить и сделать вашего мужа ревнивым.

— Глупости. Между нами ничего не может быть.

Делаю вид, что меня успокоили.

— Вы в самом деле так думаете? — Она выбита из колеи и не знает, что ответить. Несмотря на это, продолжаю. Люблю делать людям все наперекор. — Вы в самом деле думаете, что я сегодня встретился с вами так просто, случайно?

Она растеряна. Я иду дальше.

— И вы думаете, что сейчас, когда я пью кофе и говорю о чем угодно, только не о любви, — это случайно?

Смотрит на меня, открыв рот. Честное слово, она прекрасна.

— Не могу же я просто так броситься на шею и объясниться в любви. Я ведь испортил бы все. И наконец, тут присутствует ваша и моя приятельница. Знаете ли вы вообще, в каких мы с ней отношениях? Ее муж тоже алкоголик. И когда встретились впервые, мы тоже были на вы.

Теперь она смотрит на нее, потом снова переводит взгляд на меня.

— Пани доктор, женщины в вашем положении созрели для греха. Надо только их понять и пожалеть. Они страдают, надо их приласкать. Это ведь жест понимания, не так ли?

Оперлась на подлокотники кресла и сомкнула губы, будто бы хотела что-то сказать, но передумала. Я не перестаю допекать ее.

— На три гвоздики у меня хватит. И принесу их вам трезвым. Отдохнувшим. Свежим и понимающим. Подготовлюсь к встрече тщательно. Можете мне поверить.

Смотрит на меня немного удивленно, но мне не хочется дальше смущать ее.

— Согласитесь, — я говорю спокойно, с паузами, — такой визит, какой вы предлагаете, исключен. Не могу же я вести с вашим мужем, которого вижу первый раз, разговор о рыбалке, в которой ничего не смыслю. Или спорить о том, кто лучший нападающий: Негода или Паненка. Не могу с ним пить кофе, болтать о пустяках и вдруг перейти в атаку. Вас я понимаю, но его понимать не обязан. Могу на него разозлиться. И именно потому, что изменил сословию, к которому хотя сейчас и не принадлежу, но знаю, что значит быть белой вороной. Вы понимаете меня?

Понимает.

Она понимает, наверное, всех и каждого. Цветы явно заслужила.

— Вы правы, он ревнив. Но если бы вы пришли к нам вдвоем, — смотрит в лицо нашей общей знакомой, — это было бы совсем другое.  

— Это могло бы быть только хуже. Раз я ухаживаю за вами, то должен стараться навещать вас не один. Знакомая — лишь ширма. К тому же он ее знает. Даже дольше, чем вы. Вам известно, при каких обстоятельствах они познакомились. К счастью для него или для нее, шансы тогда оказались на стороне ее приятельницы,

— Это было другое, это было совсем другое...

— Что другое?

— Он был один. Нуждался в обществе, — видно, что защищает его, хоть и не убеждена в его правоте. — Это случается. Не надо видеть в этом сразу зло.

Я в этом ничего не вижу. Знаю лишь, что эта женщина беззаветно любит и готова прощать все. Ее муж уже однажды повел себя так, что ей пришлось уйти от него. С остатками разбитой мебели, с трехлетней дочкой и благими намерениями начать новую жизнь переселилась она в другое место, за триста километров от города, где муж остался безобразничать дальше.

Вы знали об этом, пани доктор. Знакомые вам время от времени писали. И когда они замолкали, вы просили их информировать вас. Вот какова доктор, которая попалась мне сегодня на пути как приятная неожиданность. Такой я узнал ее за эти несколько минут.

— Все же это было несколько иначе, — протестуем доктор. Пытается подавить мое несогласие, которое чувствует. — Я не должна была тогда оставлять его одного. Мужу нужна семья, что бы ни случилось. Он был такой хороший парень...

Если жена и защищает и жалуется, обычно преобладает защита. Поэтому еще раз поддеваю ее.

— Все мы были хорошими парнями.

Смеется.

— Но сегодня вы зрелая женщина. А он взрослый мужчина.

— Знаю, знаю, — утихомиривает меня.

— Скоро начнет стареть. Но так и не перестанет лить вам на грудь алкогольные слезы.

— Когда поплачет, приласкаю.

— Пока не завянет букет.

Защищает его выражением глаз, всем телом. Защищает, даже когда молчит, не говоря ни слова. Защищает, когда я нападаю на него.

— Кто его поставил на ноги? Ведь вы? Покрываете его художества, и я вам скажу, почему. Боитесь, чтобы не потерял место. Пациенты в конце концов выгонят его, и вы этому не сможете помешать. И будет рад, если уйдет подобру-поздорову. Приемная заполнена больными, ожидающими врача, а он не является на работу! А если придет, то после девяти исчезает и до ночи пропадает в пивнушке. И это врач, который поучил образование на народные деньги! Думаете, я буду нянчиться с ним? Думаете, что за него заступится заведующий райздравом? Его наверняка не переведут с должности участкового врача в клинику! А может быть, его поместят как алкоголика именно в клинику. Кто за него потом заступится? Рабочего, если он является на работу пьяным, отправляют домой прямо от ворот проходной. Пропущенный день считается прогулом, да к тому же рабочий лишается двух дней отпуска. Вы думаете люди, которых ваш муж должен лечить, не знают этого? До каких пор они будут мириться с тем, что пьяный смотрит им горло. И при этом зарабатывает на тысячу крон больше, чем любой из них!

— Почему вы так злобствуете?

— Это только кажется. Я вовсе не злобствую. Но в данном случае речь идет о вас. Вы должны выполнить свой долг и отправить мужа лечиться. Ваш муж потерял меру. Если он не в состоянии одуматься, то должны взять себя в руки вы. Или же он потеряет диплом, честь, все. Возможно, даже вас.

Запоздалый пациент стучится в дверь.

Пока доктор осматривает его, думаю, не перестарался ли я. Напугал женщину, и она наделает глупостей. Или же совсем ничего не предпримет, что еще хуже. И потом, что хорошего в таких встречах?

Все это выбило меня из колеи, настроение безнадежно испортилось.

Она угощает меня сигаретой.

Вижу, хочет продолжить беседу.

Беру сигарету, но молчу.

— А вы теперь совсем не пьете?

— Совсем.

— Я, наверное, сделаю это, — закуривает сигарету.

Судя по всему, ее эта беседа расстроила меньше, чем меня. Несмотря на это, продолжаю молчать.

— Я должна решиться. У меня есть знакомый психиатр. Обращалась к нему. Собственно, это женщина. Посмеялась надо мной. Говорит, вас дома два врача, нужен ли еще третий?

— И это вас успокоило?

Кивнула.

Затягивается и ждет, что я скажу. С большим удовольствием молчал бы. Иногда и врачу тяжело. Говорят, есть врачи, которые не могут сделать укол своему ребенку.

— Скажите, ради бога, что мне делать?

— Пойти на рынок и купить себе цветы.

— Не шутите, пожалуйста.

— Я не шучу. Или я должен их купить вам? Но тогда берегитесь, это может походить на флирт.

На сей раз молчит она.

— Может быть, вы боитесь, что муж перестанет пить и вы на всю жизнь останетесь без цветов?

— Думаете, он может настолько перемениться?

— Почему нет? И в конце концов будет ли это переменой? Он в самом деле любит цветы или же приносит их только в пьяном виде?

— По-видимому, так.

— Что вы имеете в виду?

— Он приносит цветы, чтобы успокоить меня.

— Значит в этом смысле после лечения ничего не изменится. Он любит алкоголь, вы цветы. Каждому свое, и вы квиты.

— Лучше прожить всю жизнь без цветов, лишь бы не пил.

— Алкоголь потребуется чем-то заменить. Он будет искать новый смысл жизни. Изменится он, в сущности, лишь позже, когда найдет эту замену. И тогда уже у него не возникнет проблема, куда девать время.

На этот раз оживилась.

— Чем муж будет заполнять время?

Она совсем ожила. Как будто муж уже перестал пить, и она должна для него что-то придумать.

— Начнет использовать время экономно или утонченно.

— Что вы подразумеваете под утонченностью?

— То, что сказал.

Какая-то зловещая искорка мелькнула в ее глазах. Я быстро продолжаю.

— По моему мнению и по мнению Жизки, алкоголь — это страсть.

— Кто такая Жизка?

— Бог знает кто. Ею можете быть и вы. Жизка — фантазия, вдохновение, но не выдумка.

Доктор громко рассмеялась.

— Но и не фигура из паноптикума?

Смеемся оба.

— Это не смешно. Жизка вездесуща и отнюдь не глупа. Иногда может и ударить, но такова уж Жизка.

— Или такой вы, вероятно, хотите ее видеть.

— Я люблю ее такую. И знаете, что говорит Жизка?

Доктор все время смеется, но кивает, что хочет знать, что говорит Жизка.

— На сей раз Жизка говорит, что страсть неизбывна. Со страстью дело обстоит куда сложнее, чем с чем-либо вещественным. Ее объект все время меняется.

Перестала смеяться.

— Ваша Жизка случайно не философ?

— А кто ваша Жизка? Почему Жизка должна быть только моей?

Ждет, что будет дальше. Собственно, я тоже жду. Повторяю то, что уже говорил.

— Не думаете ли вы, что страсть в самом деле такова?

— Боже мой, лишь бы потом не бегал за женщинами.

— На сей раз в вас заговорила Жизка, пани доктор.

Она посерьезнела.

— Он мог бы бегать за женщинами?

— И это может случиться. Человека познаешь постоянно, с первой встречи и до конца жизни. Вы сами сказали, что это был хороший парень, пока не пришла страсть.

— Лучше пусть пьет, чем бегает за женщинами.

Опять рассмеялась, но видно, что ей хочется, чтобы он и пить перестал, и за женщинами не бегал.

— Ваш муж будет исключением. Ему удастся и то и другое. Вы должны верить в это.

— Вы не ухаживаете за женщинами?

Мне нравится ее искренность.

— Ухаживаю.

Молчит. Уж не ждет ли подробностей? Быстро продолжаю:

— Только вы боитесь принять от меня букет. Впрочем, я его еще не купил.

Трагизм на мгновение отступил, как улетучивается кошмарный сон.

— Пани доктор, из того, что я сказал, вы не обязаны принимать ничего. Что-то исправит время. Только вы не должны пассивно ждать.

Сидим и молчим, смотрим друг на друга.

У нее синие глаза и хорошие черты лица. Волосы распущены по плечам. Красивые губы слегка приоткрыты, сквозь них просвечивает белизна зубов. Мужчины наверняка засматриваются на нее.

Так выглядит молодая, современная, влюбленная интеллектуалка, зарабатывающая четыре тысячи крон в месяц. А муж дома бьет ее, как непослушного ребенка. Она святая или дурочка? Чрезмерная покорность не приносит пользы. По крайней мере той, на какую мы рассчитываем.

Может быть, обижаю ее, но не могу отделаться от мыслей, которые наверняка не далеки от истины. Создается впечатление, что она не из нашего столетия, не из нашего города, не с нашей улицы. Где живет эта женщина? Я не осмеливаюсь произнести слово «мещанка». Боюсь этого слова, хотя оно и близко к тому, что я хочу сказать. Может быть, ее муж — самовлюбленный хам. Может быть, только попал в тупик и не знает, как из него выбраться. Может быть, пьет из-за нее. Может быть, и не предполагает, что она — причина их совместного несчастья. А может быть, и он ходит рядом с людьми, но с закрытыми глазами, далекий от их проблем, без интереса к их жизни.

Я все еще смотрю на нее, как на явление из нездешнего мира. Радуюсь, что не выболтал то, что думаю на самом деле. Это прекрасная женщина. Страдание на ней не отражается. Умеет его скрывать.

Покинув здание поликлиники, расходимся каждый своей дорогой.

Три месяца не слышал о ней ничего, не узнал больше того, что узнал тогда при случайной встрече за чашечкой кофе.

В своем прогнозе не ошибся. Рассказала мужу о нашей встрече. Это не имело никаких позитивных последствий. Обвинил ее, что у нее со мной что-то было.

Предложила ему пойти вместе к заведующему райздравом. Не пошел. Пошла одна. Настаивала, чтобы мужа отправили на лечение. Но не нашли ему замены. Не отыскалось коллеги, который заменил бы его на месяц- другой.

Муж якобы следит за собой, но бывает, что приходит домой с букетом.

Прошло два года.

Недавно узнал, что они переехали. Сначала она, потом он. История, наверное, повторяется, но на сей раз в другом городе.

Терпение заслуживает награды.

Иногда вспоминаю об этой женщине и меня охватывает любопытство.

Как-то не верится, что те двое должны были потерпеть крушение именно из-за алкоголя. А из-за чего же еще? Семью держит она. Умеет простить все, даже неверность. Может быть, научилась быть терпимой и к алкоголизму мужа. Лишь бы в вазе стояли цветы? Кто знает.

«Кто желает чего-либо, должен желать и средство достичь этого» (Гораций)