Научная литература

 Основные условия заключения контракта.

1.  Скрепленное (письменно) взаимное согласие, которое состоит из трех последовательных актов - просьба о лечении со стороны пациента, предложение лечения со стороны врача, принятие предложения договаривающимися сторонами. Сюда же входит список минимальных требований, которые должен принять пациент, соглашаясь на лечение: полная трезвость (минимум на год, как считает Стейнер), посещение психотерапевтической группы в течение года регулярно, один раз в неделю, выполнение особой домашней работы, включая диету и другие изменения стиля жизни пациента, соответственно его проблемам. Со своей стороны врач ясно объяснял, что он будет делать с пациентом.

2.  Компенсация. Это «меновое соглашение», договор о том, что врач получит взамен за свою работу; это не обязательно материальная компенсация, например: «Если я слушаю тебя целый час по телефону, то и ты должен слушать меня целый час, когда мне это понадобится». Люди, помогающие бескорыстно, не требующие ничего взамен, ослабляют эффективность своей помощи - так полагает Стейнер. По поводу последнего замечания приведем некоторые жизненные наблюдения. Посещая один плавательный бассейн много лет подряд, мы обнаружили,  что люди, заплатившие свои собственные деньги за абонемент, ходят плавать регулярно и пропускают свои дни только в исключительных случаях; люди, пользующиеся профсоюзными абонементами, посещают бассейн нерегулярно и часто пропускают занятия.

Когда алкоголик прекращает пить и начинает посещать психотерапевтическую группу, в лечебный контракт включаются другие аспекты, например поиск лучшей работы, умение подружиться, завести друзей, улучшить сексуальную жизнь и т.д., т.е. все то, что, по мнению врача, должно способствовать более успешному отрыву от алкоголя. При этом договаривающиеся стороны условливаются, что всю работу они выполняют поровну: 50% - врач,  50% - сам больной.

Чтобы избежать роли Спасителя, врачу необходимо делать только свою часть работы, и не более. Не всегда отчетливо видно - входишь или не входишь в роль Спасителя

Стейнер предлагает 10 правил, соблюдение которых помогает избежать преследования и спасения алкоголиков. Конечно, это далеко не полный перечень необходимых навыков для работы с алкоголиками, однако мы считаем подбор этих правил удачным.

1.  Когда три и более предложения Алкоголику отвергаются, вы - Спаситель. Вместо этого надо сделать одно или два предложения и подождать ответа - насколько они приемлемы. Если не приемлемы, прекратить делать предложения, не играть в  «Да, но...».

2.  Не организовывать встречу с врачом для Алкоголика. Любой врач, договаривающийся о встрече с больным алкоголизмом через третье лицо (через жену, например), -потенциальный Спаситель, а иногда и Преследователь.

3.  Никогда не убирать спиртное в доме, не искать потайных мест, пока это не попросит сделать сам Алкоголик. Никогда не покупать, не наливать и не предлагать Алкоголику спиртное. Не убирать и не давать.

4.  Не заниматься длинными разговорами об алкоголизме и алкогольных проблемах в то время, когда человек выпил или выпивает в вашем присутствии, - это пустая трата времени и сил.

5.  Не одалживать денег на выпивку Алкоголику, под каким бы предлогом он не просил. Не позволять Алкоголику приходить к вам домой в пьяном виде. Как можно более доброжелательным тоном надо попросить его зайти в другой раз, когда он будет трезвым.

6.  Не делать никаких одолжений для Алкоголика (авансом), пока он активно не включится в борьбу, со своей болезнью.

7.  Не делать общую ошибку - видеть только хорошее в Алкоголике, когда он трезвый («Он такой чудесный, когда не пьет»), и только плохое, когда он пьян. Алкоголик - цельный человек, в нем есть и хорошее, и плохое, которые неотделимы друг от друга. Либо принимать его целиком, либо не принимать совсем.

8.  Не следует молчать на предмет алкоголизма кого-либо, покрывая этим пьянство. Следует, не колеблясь, выражаться свободно на эту тему: что вам не нравится, что вы не переносите и т.д. Однако делать это надо спокойно и серьезно, без ожидания немедленных изменений поведения со стороны Алкоголика.

9.        Следует опасаться делать то, чего вам не хочется делать для Алкоголика. Плохо, если вы совершите какую-либо из описанных выше ошибок с желанием или осознанно. Но если к этому добавится то, чего вы предпочитаете не делать, ошибка усугубится и вы втянетесь в роль Преследователя.

10.      Никогда не надо считать, что Алкоголик безнадежен. Необходимо сохранять желание быть готовым помочь и предлагать помощь каждый раз, когда у Алкоголика обнаруживается подлинный интерес и усилие по преодолению пьянства. Не следует переусердствовать в помощи, помогать надо осторожно, без роли Спасителя, делать то, что вы хотите делать (свою долю), но не более.

До сих пор речь шла о налаживании делового и продуктивного личного контакта с больным алкоголизмом. При решении вопроса о лечении в условиях стационара необходимо заключать и «коллективный договор». В нем перечисляются все пункты, которые больной обязан выполнять, соглашаясь лечиться в «терапевтическом сообществе», т.е. полностью и безоговорочно принять все требования, установленные в данном медицинском учреждении, например, участвовать в трудовой терапии, самообслуживании, самоуправлении и т.д.).

В качестве примера приведем принципы так называемой Аполинаржсжой лечебной системы специализированной помощи больным алкоголизмом в ЧССР. Лечение ориентировано на коренное изменение поведения пьющих в условиях «терапевтического сообщества». Пациентов учат развивать волевое усилие, направленное на преодоление потребности в эйфории и других «облегчающих» эффектах алкоголя, учат преодолевать фрустрации и стресс, напряжение и плохое настроение другими способами, но не химическим. Каждый пациент с утра до ночи выполняет свои обязанности, за которые полностью несет ответственность, читает, пишет дневник, изучает специальную литературу.

Одна из важнейших задач психотерапии алкоголизма - научить больного перестать автоматически реагировать на «алкогольные провокации», т.е. дать ему новую стратегию поведения в критических для него ситуациях для того, чтобы он не «срывался» на прежний алкогольный стиль жизни. Здесь встает вопрос, на который современная наркология еще не дает точного ответа: почему алкоголик, который начал ненавидеть алкоголь и перестал пить на многие месяцы и годы, однажды вдруг снова начинает пить, пьет запойно и даже иногда сильнее, чем до периода трезвости?

Есть много разных объяснений, даже таких, в которых утверждается, что у больных алкоголизмом существует память о влечении к алкоголю и носителем этой памяти являются особые белковые комплексы - тетрагидроизохинолины. Пока это только экспериментальная гипотеза. Но даже в том случае, если и будет найден белок, отвечающий за возникновение «алкогольной мотивации», этого не будет достаточно для объяснения сложного поведения человека. Трудно представить, что поведением может управлять один-единственный (из тысяч) белковый комплекс.

Каким же образом психотерапия способна уменьшить вероятность рецидива пьянства? Достаточно ли при каждой встрече с трезвуюшим пациентом спрашивать его, не хочет ли он выпить, а если «не хочет», то переводить разговор на другую тему? Из всего, о чем мы писали выше, совершенно очевидно, что вопрос «в лоб» о желании выпить вряд ли может дать ценную информацию для лечения: больной на самом деле может не испытывать желания выпить тут же, в кабинете врача, но через 45 минут ситуация изменится и не известно, с чем встретится пациент, какие желания у него возникнут. Играющий в «Алкоголика» будет лгать и выкручиваться. Старательно лечащийся пациент может не осознавать скрытого влечения к алкоголю, тем более на беседе с врачом, которого он уважает и ради которого, может быть, и бросил пить.

Тем не менее мы знаем немало примеров, когда нарколог именно так и поступает, задавая прямой вопрос. У некоторых даже есть целый набор стандартных приемов провоцирования алкоголиков для того, чтобы убедиться в «устойчивости трезвеннической установки». На приеме разыгрывается примерно такой спектакль:

-    Совсем не тянет выпить?

-    Нисколько.

-    Ну, а если немного коньячку?

-    Нет, доктор.

-    Ну, а если жаркая погода и после работы пивка под сушеную рыбку?

-    От сушеной рыбки не откажусь, а пива ни-ни.

-    Даже в хорошей компании на празднике не потянет выпить?

-    И не уговаривайте, доктор, у меня твердое желание - пить больше не буду.

Совершенно ясно, что пациент по первому вопросу понял смысл происходящего и легко ведет свою роль. Он, может быть, еще за дверью кабинета знал о тактике данного нарколога и ролевые функции нарколога вообще - всячески препятствовать пьянству, утверждать трезвый образ жизни, проверять, пьет или не пьет кто-либо из его пациентов, бороться с «патологическим влечением к алкоголю». Описанная «стимуляция»влечения к алкоголю не является собственно стимуляцией. Желания выпить она не вызывает, поскольку тут все заранее определено ролью, которую принимает пациент, и не устраняет желание, если оно есть, но не осознается больным. Многие алкоголики бывают совершенно искренни, когда заявляют в кабинете врача, что у них не возникнет «тяги к спиртному» - хоть ставь перед ними открытую бутылку водки и стакан.

В то же время для каждого пьющего существует целый ряд критических стимулов, или, как это иногда называют, «сигналов-намеков», каждый из которых может привести к «срыву». Это явление получило название «генерализация стимула». Множество вещей может ассоциироваться с выпивкой: рыбалка, праздничный стол, отпуск, конец недели, день зарплаты и т.д. И хотя они сами по себе ничего общего могут и не иметь с алкоголем, но на самом деле являются мощным напоминанием о выпивке. Об этом хорошо написал Дональд Гудвин, который много занимался проблемой памяти у алкоголиков и сделал с коллегами первое сообщение о феномене «разрывной памяти». Сущность последнего состоит в том, что некоторая информация усваивается человеком в состоянии измененного сознания (алкогольное опьянение, например) и практически не воспроизводится при нормальном состоянии. Зато если человек снова погружается в измененное состояние сознания, то вся информация, заученная при этом прежде, будет без искажения воспроизведена[1].

Д. Гудвин отмечает, что для пьяницы стрелки часов, показывающие пять вечера (стимул), могут годами напоминать ему, что он всегда выпивает «первую» в это время (генерализация)[2], поэтому он и пьет. Сами же акты выпивки «окутываются пеленой воспоминаний», и у каждого пьющего имеются свои личные воспоминания. Это не только какие-то события, люди, но и физические ощущения: жажда, голод, усталость, особое настроение - печаль, вдохновение, лирическая грусть и т.д. Все это может служить напоминанием и еще долго «намекать» на выпивку после того, как человек прекратил пить. Эти напоминания, возможно, и приводят к рецидиву алкоголизма. Д. Гудвин пишет: «Однажды совершенно неожиданно «восстановленного алкоголика» переполняют воспоминания. Он смотрит на часы - как раз пять часов вечера. Начальник задержал его на работе, и он пропустил обед, но голод его не беспокоит. Он только что узнал, что выиграл порядочную сумму денег на бирже, и внезапно почувствовал невероятную жажду. А поскольку он проходит мимо бара, «сильный порыв западного ветра вдувает его в двери» питейного заведения»

Провокацией, как видно из этого примера, является именно «намек» на выпивку, который не доходит до сознания, но по закону «генерализации» запускает стереотип

Еще более казуистический пример «генерализации стимула» приводит Д. Гудвин, описывая мужчину, который напивался каждый раз, когда теща как-то по особому, «как на стенку», смотрела на него. Через некоторое время ему «пришлось напиваться», когда какая-нибудь другая женщина смотрела на него подобным образом. Он не мог объяснить, почему он снова запивал.

Один наш пациент во время сеанса групповой психотерапии вдруг вспомнил, что, будучи пьяным, он часто ложился спать одетым. Последние две ночи ему очень хотелось спать одетым, что он и делал, нисколько об этом не задумываясь. Выяснилось, что в этот день минуло как раз пять месяцев полной трезвости. А предыдущие два рецидива пьянства начинались ровно через пять месяцев трезвости. Он также чувствовал какое-то беспокойство и тревогу, что каждый раз предшествовало, как он вспомнил, началу пьянства. Все явные провокации на выпивку (подмигивания друзей, которые спрашивали: «Ну, как дела (не пьешь еще)»; вид алкогольных напитков и распитие их в его присутствии; приглашение выпить немного и т.д.) он видел, не пропускал, ясно осознавал и поэтому не реагировал. А на этот скрытый намек он еле успел правильно прореагировать. У него в этот раз не случился срыв. Через некоторое время он признался, что все шло к срыву и в другое время он бы «загудел». Что-то заставило его откликнуться на скрытый намек подготовки к следующему циклу пьянства, не пропустить его, как это бывало раньше. Очевидно, у него появилось и крепло чувство ответственности за собственное поведение, ощущение того, что только он сам является настоящим автором собственного поведения.

Мы могли бы привести множество примеров, показывающих, какие непредсказуемые и очень далекие от алкоголя и «питейных обычаев» по здравому смыслу и обычной логике бывают «намеки» на выпивку у трезвующих алкоголиков. Недаром у них популярно такое изречение: «Природа шепчет - займи и выпей». Когда пациент с гордостью сообщает, что ему противно стоять рядом с пьяным человеком, что он совершенно равнодушен к спиртным напиткам и подсмеивается над очередью за водкой, это еще не означает достижения полного успеха в освобождении от алкогольной зависимости. Практика показывает, что часто такие преждевременно радующиеся и гордящиеся своей силой воли пациенты неожиданно запивают, особенно когда их радость и гордость по поводу трезвенничества неумеренно поддерживают значимые для него люди: жена, мать, начальник, врач и др. Чрезмерная уверенность в том, что все неприятное позади, нежелание продолжать разбираться в собственной психологии приводят к тому, что пациент пропускает значимый «намек» и «вдруг» напивается.

Сформировать у больного алкоголизмом установку на полное воздержание от алкоголя - задача сама по себе не легкая, но и это еще полдела. Необходимо не дать этой установке погаснуть. Для большинства алкоголиков общей проблемой является «первая порция» спиртного. Пока больной не принял этой первой порции, он еще может контролировать свое поведение, даже в ситуации сильного провоцирования выпивки. Но если первая («маленькая») пропущена, процесс алкоголизации полностью выходит из-под контроля сознания. Запускается так называемый «аддиктивный цикл», который заключается в том, что маятник «удовольствие –боль» (эйфория - похмелье) раскачивается настолько быстро и с такой большой амплитудой, что остановиться больной может только тогда, когда он полностью истощится. Уже в первые минуты действия начальной дозы алкоголя эйфория перекрывается сильнейшей тягой к опьянению, чувством дискомфорта. Некоторые психологи рассматривают «жажду алкоголя» и стремление напиться, возникающие в этих случаях, как аналог страха и реакции избегания: небольшая доза алкоголя у больного алкоголизмом вызывает дискомфорт (чувство вины за выпивку, моментально возникающее похмелье), он боится этого состояния и пытается «убежать» от него. Но способ, который он выбирает, - порочный: он пытается снять страх алкоголем, который и вызывает у него страх.

Имеются эксперименты Ходгсона и Рэнкина, в которых психотерапевтическая тактика направлена не на желание пить (бегство), а на «тушение» страха перед выпивкой. Пациента обучают в экспериментальной ситуации «срыва» не избегать страха, а, наоборот, интенсифицировать его, не прибегая к алкоголю, и, более того, в этот период применяют процедуру «выставления стимулов», которые напоминают пациенту о его алкогольном опыте, т.е. не убирать бутылки, стаканы и все, что может провоцировать желание выпить, а загружать перцептивные системы (слух, обоняние, зрительная система, кинестетическая) «алкогольными сигналами». Авторы пишут, что пациент через шесть-семь сеансов убеждается, что возникающее желание выпить и все «алкогольные стимулы» особой опасности для него не представляют, когда он не пытается «убежать», а «смотрит во все глаза» на то, что происходит с ним. Перестав бессознательно бояться выпивки и алкоголя, он перестает испытывать «непреодолимую тягу» к опьянению (не от чего убегать!).

Систематические занятия релаксационными упражнениями, такими как аутогенная тренировка, медитация, психическое расслабление во время прогулок, бега, занятий физическими упражнениями и т.д., а также обучение пациентов различным способам справляться со стрессом могут весьма эффективно предотвращать рецидивы пьянства. Большинство больных алкоголизмом, с которыми мы беседовали, сообщали, что «срыву» часто предшествует этап психического напряжения, беспокойства, тревоги, неудовольствия или разочарования.

Самые разнообразные причины могут вызывать эти эмоционально негативные переживания. Но, как мы неоднократно убеждались, анализ этих причин - занятие малополезное, во всяком случае непрактичное. Типичная позиция трезвующего алкоголика, которому необходимо выговориться, разобраться в причинах, вызывающих у него стресс и потерю смысла трезвости, - это смещение внимания с наиболее главного вопроса: каким способом он будет реагировать на стресс, на причины, объясняющие беспокойство и разочарование. Здесь проявляется характерная особенность пьющих - самообман: «Бороться с несправедливостью бесполезно, никто этого не оценит (никто не хвалит меня за то, что я героически сопротивляюсь желанию выпить)»; «Когда я пил, жена ругала меня за пьянство, сейчас, когда я не пью, она также недовольна, - что ей надо, я не знаю (конечно, я знаю, что ей надо, но не хочу об этом «догадываться» - иначе, как мне потом объяснить причину запоя)» и т.д. Пациенты при этом делают вид, что не подозревают, к чему подводит их такая «жизненная философия» - к обесцениванию трезвости.

Даже особо не углубляясь в «анатомирование» этой «философии», можно выявить несколько ложных «теорем».

1.  Трезвость - не естественное явление, а вынужденное состояние. Трезвость - признак болезни (из-за которой человек не может выпивать) или неумения пить.

2.  Настоящее лечение от алкоголизма должно приводить к тому, чтобы человек мог надежно контролировать прием алкоголя и пить нормально. Поскольку предлагаемое лечение ориентирует на трезвость до конца жизни, это не лечение, а алкоголизм - неизлечимое заболевание.

3. Для пьющего человека алкоголь и выпивка становятся единственным способом справляться с жизненными трудностями, стрессом, скукой. Когда у него этот способ отнимают, он оказывается в положении инвалида. Более того, он может даже болеть, и у него ухудшаются функции, сексуальная например, которые раньше осуществлялись нормально только при приеме алкоголя.

Эффективным инструментом психотерапии в этих случаях являются целенаправленные вопросы, которые заставляют пациента обратить внимание на стратегию и процесс принятия решения, а не на «философские рассуждения», в содержании которых он пытается «потопить» факт собственного неумения решить главную для себя проблему - как научиться не быть алкоголиком.

Например, по поводу первой ложной «теоремы» хорошо работает вопрос: «Как Вы узнали, что трезвость делает Вас неполноценным человеком?» Этот вопрос вскрывает стратегию, с помощью которой пациент обманывает себя самого, накапливая доказательства того, что не пить он не может. Несколько раз мы, в частности, убеждались,  что у пациента, который не понимает, как у него случается срыв, существует диссоциация образов «настоящего мужчины» и «настоящего человека». С первым образом связаны потребление алкоголя, агрессивность, мужественность и т.д, со вторым - трезвость, высокая мораль («голубой ангел»), сверхпорядочность, сверхволя и т.п. Самое главное в этой диссоциации то, что «настоящий человек» не «мужчина», поскольку все, что характеризует мужчину, отдано первому образу. Отсюда видно, из-за чего пациент остро переживает отказ от спиртного и «ловится» на такие широко распространенные провокации, как «Ты что, не мужик - не пьешь!?», «Что, боишься выпить?» и т.д. Причина его страданий от мужской неполноценности не в том, пьет он или нет, а в диссоциации образов. Изменив в процессе психотерапии имеющуюся у него стратегию (диссоциацию), мы, таким образом, даем ему возможность эффективно нейтрализовать указанные провокации на выпивку.

Между прочим, проводя исследования мотивов лечения и трезвости у больных алкоголизмом, мы нашли, что около 40% опрошенных в качестве мотива трезвости и выбирали такой: «Хочу стать Настоящим Человеком».

Систематически задавая такие вопросы: «Каким образом Вы поняли, что ваша жизнь без выпивки скучна?», «Как Вы узнали, что ваш алкоголизм неизлечим?», «Как Вы почувствовали, что алкоголь улучшает половую потенцию?», «Каким образом Вы забыли, что любой прием спиртного вызывает у Вас запой?» и т.п., можно быстро выйти на проблему пациента, а не рассуждать вместе с ним о пьянстве вообще и не искать объяснительные причины невозможности воздерживаться от приема спиртного.

Выявляется интересная, если не весьма удивительная вещь. Оказывается, что больные алкоголизмом одну и ту же личную проблему пытаются разрешить сначала с помощью выпивки, а затем с помощью трезвости. При этом бессознательно сравнивают - какой способ лучше! Вместо того чтобы понять, что к разрешению личной проблемы «питие» или «не питие» не имеет никакого отношения, они массу времени тратят на выяснение, что же лучше - пить умеренно или вовсе не пить. Если приходит решение «пить умеренно», то встает другая проблема - как этому научиться. И тогда пациент заявляет врачу, который доказывает невозможность пить умеренно: «Значит, Вы не умеете лечить алкоголиков. Алкоголизм – неизлечим» - и сам будет пробовать путем «экспериментирования» научиться избегать отрицательных последствий пьянства. После неудачных попыток найти приемлемый способ потребления алкоголя он решается на полную трезвость, которая, по его мнению, и решит все его проблемы, хотя в глубине души он продолжает верить в возможность «нормального пития». Он критически проверяет полезность трезвости и готов в любой момент отказаться от нее, если убедится,  что и таким образом он не может разрешить свои проблемы. Когда врач неосторожно заявит: «Вот, увидите, что трезвый образ жизни позволит Вам...», пациент не упустит случай доказать, что трезвость также недостаточно хороший способ справляться с некоторыми жизненными трудностями: «Вот, Вы говорили, что трезвость это хорошо, а от меня жена ушла, когда я бросил пить, стал энергично заниматься домашним хозяйством, распоряжаться семейным бюджетом и следить за правильностью воспитания детей!»

В беседах с такими пациентами необходимо показать, что трезвость тут ни при чем, что человек по другим основаниям не может справиться с возникающими жизненными проблемами. Например, вопрос: «Какими еще способами из тысяч других кроме «пить» или «вообще не пить» Вы попробуете решить Вашу проблему? - может вывести пациента из порочного круга «потреблять - не потреблять» алкоголь, в котором он сам основательно запутался и стремится запутать врача или того, кто помогает ему перестать быть алкоголиком.

На определенном этапе психотерапии пациент постепенно приходит к пониманию того, что трезвость не является самоцелью. Трезвость - только необходимое, исключительно необходимое и самое главное условие, делающее возможным произвести «реконструкцию личности». Только при этом условии - полной трезвости - пациент может рассчитывать на успех лечения.

Человек, осознающий множество выборов деятельности, стратегий решения проблем, способов жизнедеятельности, имеет возможность выбрать такую стратегию, которая в данный момент лучше всего подходит к ситуации, полнее раскрывает его человеческие способности, дает больший простор для самовыражения, творчества и развития. А это и есть психическое здоровье.

Лечение алкоголизма - это освобождение человека от алкогольной зависимости, от ограничений в выборе возможностей существования. Получив свободу выбора, он приобретает и будущее. Чем больше свободы выбора различных вариантов решения жизненных проблем тем заманчивее и оптимистичнее перспектива жизни.

В одном из наших исследований мы специально изучали, как больные алкоголизмом выстраивают временную перспективу, как производят оценивание прошлого, настоящего и будущего. Оказалось, что больные с длительными ремиссиями, верящие в успех лечения, принимающие трезвость, могли конструировать будущее, а вот те, кто не верил в лечение и не бросал пить, «теряли будущее», не могли конструктивно формировать его картины.

Приобретая большую свободу и получая право на будущее, человек одновременно принимает на себя определенные обязательства и ответственность. Иногда это пугает некоторых больных. Мы часто обнаруживали у своих пациентов, что за пьянством скрывается страх перед ответственностью взрослого, психологически зрелого человека. На «продвинутых» этапах психотерапии лечение от алкоголизма больше напоминает консультирование по вопросам развития личности.

Так, шаг за шагом, в процессе психотерапии больной алкоголизмом выводится из царства пустой болтовни о питейных проблемах, где он постоянно «надувает» самого себя и других, на дорогу ясного понимания того,  что происходит с ним как с человеческим существом, когда он «терял контроль» над собой, чего он не умеет делать, но может научиться, какие практические меры необходимо предпринять, чтобы перестроить к лучшему свою жизнь.

Мы постарались показать на некоторых фрагментах психотерапевтической работы с больными алкоголизмом, что психотерапия алкоголизма - это прежде всего обращение к личности человека, ко всему, что в совокупности и составляет личность. В процесс психотерапии вовлекается самый разнообразный «личностный материал». Психотерапевт, активно и творчески работающий в этой области, никогда заранее не знает, с чем ему придется встретиться, с какими переживаниями человека, с какими способами регуляции поведения, с какой индивидуальной организацией психического опыта конкретного больного. Необходимо быть готовым ко всему, готовым встретиться с чем-то еще не известным и не испугаться, а заниматься исследованием, что и подобает прежде всего делать врачу. Готовых рецептов в этой работе нет. Есть определенные правила и способы работы, «инструменты» и постепенно приобретаемый опыт по их использованию, знание основных закономерностей психологии человека. Но все это не может быть использовано шаблонно, совершенно одинаково от одного «клинического случая» к другому. Поэтому действительно больной алкоголизмом представляет собой угрозу подрыва профессиональной компетенции врача, о чем мы писали. Прежде всего это касается стандартных подходов, известных истин, расхожих представлений, формальных советов, наигранных ролей, а также такого отношения к действительности, которое передается следующей фразой: «Вот так должно быть, а так не должно».

Алкоголизм - это серьезный вызов профессиональным работникам и тем, кто по общественному долгу борется с этим явлением.