Наука об алкоголе

Патологическая личность и злоупотребление

 Оглавление

Отечественные специалисты выделяют несколько типов личности, которые при прочих равных условиях склонны к злоупотреблению спиртными напитками и алкоголизм у которых в случае развития болезни приобретает свои особенности. Это астенический, возбудимый, истерический, инфантильный, эпилептоидный, шизоидный (интравертированный) и другие типы (П. Н. Иванец).

Подчеркнем, что специфической алкогольной личности, обреченной па это заболевание, не существует. Такой важный вывод делают на основании многочисленных исследований советские специалисты. И только там, где специфичность в своей совокупности и интенсивности достигает определенного порога, за которым диагносцируются психопатия, прослеживается связь злоупотребления с типом личности.

Общепризнано, что психопаты предрасположены к злоупотреблению опьяняющими средствами. Основанием для такой точки зрения служит значительная частота психопатических личностей среди больных алкоголизмом, а также наблюдения за пациентами с неосложненной пьянством психопатией. Такие люди не способны управлять своими побуждениями, влечениями, желаниями.

Категорически отрицать традиционный для психиатрии взгляд пока нет достаточных оснований. Но поспорить и высказать некоторые сомнения нам бы хотелось.

Психопатизация личности при алкоголизме не вызывает сомнений. И все же при сборе анамнестических сведений — а они зачастую неполные и искаженные — не исключена возможность переноса элементов настоящего в прошлое. Личностные особенности, уровень психического развития большинства пациентов таковы, что врач в описании невольно утяжеляет их состояние.

В результате изменения общего рисунка поведения злоупотребляющего до того, как вследствие алкоголизма разовьется психопатизация - об этом мы расскажем несколько позже,— ранние сдвиги в его психике могут быть приняты за существовавшие до болезни.

Нередко психопатия диагностируется у людей, у которых есть всего лишь натренированная агрессивность, невоспитанность чувств, неспособность преодолевать незначительные трудности или постоянная потребность в комплиментах и поощрениях — результат особенностей отношений в семье.

Если говорить о лицах, действительно страдающих психопатией, то они обладают способностью так чрезмерно реагировать на раздражители, что для снятия напряжения у них нет необходимости искать дополнительные способы в виде опьянения.

Что касается состояния психического напряжения — это относится также к здоровым, — его следует оцениватьскорее как фактор, препятствующий развитию злоупотребления и алкоголизма. Дело в том, что на фоне психического напряжения переносимость алкоголя долгое время может быть достаточно высокой, и при употреблении даже значительных доз спиртных напитков видимого опьянения не произойдет. Правомерна параллель: пациент, страдающий от болей, принимает значительное количество обезболивающего наркотика. Эйфории — необходимого условия привыкания — у него не возникает. Только сон и успокоение. Возвращается аппетит. Опасность привыкания грозит лишь тогда, когда боли проходят, а наркотики не отменяются. Здесь уже возникает эйфория и развивается привыкание. Тот же эффект от алкоголя при психическом напряжении: спиртное успокаивает. Когда психическое состояние возвращается к норме, вновь появляется опьяняющий эффект. И в том, и в другом случае наркотики и алкоголь действуют как болеутоляющие, нейролептические снимающие психическое напряжение — лекарства. И моющаяся патология как бы «съедает» собственно наркотический компонент этих веществ. Значит, как это ни парадоксально, психопатия может служить защитой от злоупотребления.

Но, к сожалению, способ успокаиваться, улучшать психическое самочувствие приемом алкоголя подчас используется. И тогда больной психопатией ступает на путь злоупотребления. Часто ли это случается, мы пока не знаем.

Столь же неопределенны взаимоотношения неврозов и злоупотреблений. В опьянении у больных неврозами исчезает неуверенность, скованность, легко устанавливаются контакты с людьми, появляется чувство владения ситуацией, приподнятое настроение,— ощущения, которые в повседневности отсутствуют и которые так ценны для больного.

Однако структура личности таких пациентов как бы противоречит злоупотреблению, а ухудшение состояния даже малой интоксикации препятствует систематическому пьянству. Постоянная самооценка, неуверенность в правильности, тактичности, корректности своих действий заставляют больного неврозом утяжелять в собственных глазах бывшее у него опьянение, даже если оно было умеренным. Он полагает, что опозорил себя, что теперь к нему будут относиться с неуважением и насмешкой, избегает встреч с теми, с кем пил. Здоровый человек, сознавая чрезмерность своего опьянения, пытается найти утешение: «Другие были не менее пьяны» или «Конечно же, неловко, но на будущее будет урок».

Для больного неврозом воспоминание об опьянении обычно длительно и мучительно. Даже умеренное опьянение имеет значительные не только субъективные, но и объективные последствия. Помимо психических нарушений, таких, как самоосуждение, заметно расстройство вегетативной нервной системы. Обычно утром после опьянения такие больные жалуются на потливость, чувство боли и тяжести в голове, бледность или, наоборот, гиперемию кожных покровов лица, шеи. Многие отмечают сердцебиение, тремор пальцев рук. Колет в области сердца. Все это известные им симптомы, которые возникают при обострении основной — невротической болезни.

Некоторые больные регулярно, с различной частотой, которая зависит от их состояния, принимают малые дозы спиртного. Делают они это всегда в узком кругу или в одиночестве, с опасением передозировки. Такое потребление, симптоматическое, может длиться годами. Изначальная переносимость алкоголя у них невысока и остается в границах физиологической. Со временем она увеличивается в 2 — 3 раза. Переход на злоупотребление, связанный обычно с тяжелыми психическими травмами, крайне редок.

Характерно проявляется алкогольное опьянение у больных истерическим неврозом. Они нередко пьют демонстративно в ответ на что-то, неприятное им. Опьянение у них выражается во взрыве истерических реакций. Они словно используют это состояние для оправдания своих ничем не стесненных чувств. Вино разрешает им то, на что они не осмеливаются трезвыми. Выход из этой истерической реакции необычный: нет состояния расслабленности, сонливости. Больные стонут, жалуются на плохое самочувствие, требуют врача. Сон наступает после приема снотворных средств.

Примечательно, что в группе злоупотребляющих частота неврозов в 2 раза выше, чем во всех возрастных группах умеренно пьющего мужского населения. Особенно велика заболеваемость неврозами у злоупотребляющих мужчин 40-49) лет. Это — косвенное доказательство, что не невроз ведет к злоупотреблению, а злоупотребление хотя и не скоро, но приводит к тем расстройствам, которые в практике диагносцируются как невроз.

Что касается склонности к злоупотреблению других душевнобольных, то заслуживают внимания пациенты, страдающие циклотимией — периодическими подъемами и спадами жизненного тонуса или маниакально-депрессивным психозом. Они склонны к злоупотреблению спиртными напитками, особенно если действие алкоголя им хороню знакомо. Чаще пьют мужчины, нежели женщины. Как правило, участившиеся случаи опьянения являются первым признаком утраты равновесия. Гипоманиакальное состояние, когда человек неудержимо стремится к деятельности, утяжеляется опьянением. Именно в этих случаях близкие впервые обращаются за психиатрической помощью. Ранее фазовые колебания в настроении и поведении больного опасений у них не вызывали. Теперь же случайные знакомства, траты денег, долги, продажа необходимого и покупка ненужного, уход с работы, перестройка или обмен квартиры, отъезд с прожектерскими целями ит. д. — все это сопровождается многодневным пьянством, причем переносимость спиртного — высокая. Когда гипоманиакальное состояние сменяется депрессией, что характерно для циклотимии, алкоголь значительно ее смягчает. Поэтому нередко к спиртному прибегают и те, кто ранее пил очень мало и исключительно по общезначимым поводам. На фоне депрессии переносимость спиртного тоже увеличивается.

В обеих фазах циркулярного психоза алкоголь принимается в больших количествах и не ведет к развитию алкоголизма. Но пьянство утяжеляет клинику маниакальной фазы. Мания становится еще более беспорядочной п неуправляемой. И таких больных пьянство в сочетании с расторможенностью влечений обычно приводит к тяжелым социальным последствиям.

При другом фазовом состоянии этого заболевания -глубокой депрессии — больные не употребляют спиртные напитки. Однако во многих случаях легкие и средней тяжести депрессии купируются, снимаются алкоголизацией.

Итак, в полярных фазах эффект этанола различен. Но тут важно, что интенсивное злоупотребление обычно не влечет за собой развитие алкоголизма. Когда эмоциональное состояние нормализуется, пьянство прекращается без последствий. Переносимость спиртного становится обычной, какой она была до приступа. В последнее время появились сообщения, что маниакальное состояние при циркулярном психозе, если больной продолжает пить, может стать хроническим — утяжеляется основное заболевание. Для больных циркулярным психозом злоупотребление опасно, если они получают психиатрическое лечение. Эффект действия алкоголя и медикаментов, принятых одновременно, взаимно усиливается.

Коварная штука алкоголь, не правда ли? Найдет слабое место и по нему ударит.

Случаи, когда циклический психоз сочетается с пьянством, отмечались психиатрами очень давно. Они были не столь редки, и это вызвало пристальное внимание к аффективным нарушениям у пьяниц. Тогда же были установлены пред- и послезапойные депрессии и дисфории — расстройства настроения, когда преобладает угрюмость, злоба, раздражительность и агрессивность.

Депрессии и дисфории, возникающие в течение алкоголизма, считают сейчас естественным его проявлением. Случаи же злоупотребления спиртными напитками у душевнобольных оцениваются как симптоматическая — вторичная — алкоголизация.

Связанная с поражением головного мозга эпилепсия — болезнь, которая проявляется судорожными или другими припадками, в том числе приступами дисфории, также считалась причиной запойного пьянства. При алкоголизме возникают и расстройства настроения, и судорожные припадки, напоминающие эпилептические. Однако связь их с абстинентным — похмельным синдромом и учащение с возрастом заставляет искать причину возникновения в хронической интоксикации, в развитии болезни головного мозга — алкогольной энцефалопатии. Систематическое потребление этанола снижает порог, за которым начинается приступ, повышает судорожную готовность. В результате многодневных возлияний обменный дисбаланс солей провоцирует припадок. Начинается он во время абстиненции, когда прекращается подача организму этанола, в котором уже выработалась потребность.

И все же вопрос, склонны ли больные эпилепсией к злоупотреблению алкоголем, остается открытым.

Рост «эпилепсии» у злоупотребляющих и больных алкоголизмом после 30 лет говорит о том, что это случаи алкогольной эпилепсии. Отражение этой патологии в медицинской документации под кодом «эпилепсия» свидетельствует о недостаточной диагностике алкоголизма в общей врачебной практике, так же, как это имеет место при неврозах и гипертонической болезни. Установить алкогольную природу эпилепсии у таких больных позволяет электроэнцефалографическое исследование. Характерные для эпилепсии изменения электрической активности на энцефалограмме мгновенно исчезают при приеме малых доз алкоголя. Отсутствие же эпилепсии в группе злоупотребляющих и больных алкоголизмом до 30-летнего возраста подтверждает известную в психиатрии черту больных эпилепсией: внимательное отношение к своему здоровью, пунктуальность и тщательность выполнения врачебных рекомендаций. Именно поэтому больные эпилепсией не только не злоупотребляют спиртными напитками, но и подчас их совершенно не приемлют.

Тяжелые последствия злоупотребления с переходом в злокачественный алкоголизм могут отмечаться при эпилепсии, которая проявляется не судорожными припадками, а их эквивалентами — приступами нарушенного настроения, то есть дисфорией. У таких больных вместо припадка резко падает настроение. Они становятся угрюмыми, злыми, придирчивыми, раздражительными и агрессивными. Стремление к агрессивным действиям сопровождается сужением сознания. Во время таких дисфорий некоторые больные склонны к пьянству. Злоупотребление носит периодический характер и продолжается несколько дней. «Светлый» промежуток может длиться месяцами.

Опьянение проходит крайне тяжело: больные избивают близких, вступают в драки с незнакомыми людьми и в результате часто страдают сами. Сохраняется двигательная активность, проявляются дромоманические тенденции — уход из дома, ночевки в неподходящих местах, отъезд в другие города. Теряются документы и ценные вещи. Поведение в опьянении часто резко противоречит социальному и культурному уровню больных. Они эпизодически теряют память, и отдельные отрезки периода пьянства как бы выпадают у них из сознания. И в то же время могут прекрасно помнить все остальное, независимо от степени опьянения.

Другими словами, потеря памяти не всегда соответствует глубине опьянения, как это свойственно алкоголику. Переносимость спиртного оказывается неожиданно очень высокой, о чем можно судить по количеству пустых бутылок в доме. Когда больной находился вне дома, узнать, где и сколько тот пил, очень трудно. Пьянство больных эпилепсией, иногда с невосстановимыми социальными утратами, производит на окружающих впечатление алкоголизма. Этому способствуют неуправляемые влечения с потерей количественного и ситуативного контроля, высокая переносимость алкоголя, потеря памяти в опьянении, двигательная активность. Однако когда период пьянства проходит, обычный облик и поведение больного быстро восстанавливаются. Он аккуратен, чистоплотен, стремится к порядку, обретает чувство ответственности. Только такие черты личности, как обстоятельность, «правильность», в сочетании с некоторыми другими особенностями позволяют предположить у него эпилепсию. Как и у больных психопатией из числа аффективно-неустойчивых, у этих пациентов возможен переход от злоупотребления к алкоголизму. Тогда периоды пьянства учащаются, и алкоголизм сразу приобретает злокачественную форму. Госпитализация необходима уже в начале алкогольной болезни.

И последнее, о ком нельзя не вспомнить, говоря о злоупотреблении и его последствиях, это больные шизофренией. Правда, как показывают наркологические наблюдения, этот вопрос нуждается в дополнительном исследовании. Однако не подлежит сомнению, что беспорядочность пьянства таких больных и, главное, грубые расстройства поведения приводят к тому, что становится необходимой лечебная помощь, госпитализация. Они бросают работу, учебу, начинают бродяжничать, обретаются в асоциальной компании сверстников. Все что, казалось бы, свидетельствует о далеко зашедшем случаеалкоголизма или токсикомании. Однако противоречит этому диагнозу отсутствие симптомов алкогольной зависимости — о них речь впереди. У трезвого больного специфические изменения личности могут быть трудноуловимыми. Эмоциональная тусклость, нежелание контакта с врачом и медперсоналом, увлеченность идеями молодежных групп может иметь место не только при психопатологии. Для диагностики важно поведение в состоянии опьянения. Для таких смешанных форм — шизофрения и пьянство — характерны нелепость, неожиданность реакций в опьянении, немотивированные аффективные переживания. Типичны также периодичность потребления и видимая незаинтересованность в потреблении спиртного в период «светлых промежутков». Пассивность, замкнутость, погружение в мир личных переживаний в трезвые периоды расцениваются близкими как «усталость» и «депрессия».

Злоупотребление алкоголем при шизофрении довольно однотипно. И основное заболевание и степень наркоманической зависимости вначале трудно диагносцируется лишь у больных молодого возраста. Внешне немотивированное, чаще периодическое пьянство, которое как неожиданно начинается, так же неожиданно и кончается. Это, впрочем, свойственно и другим душевнобольным. Однако при шизофрении и злоупотребление носит отпечаток личностных особенностей пациента. Оно происходит или в одиночестве, или в несоответствующем обществе. Нет дружеских отношении, того сближения с собутыльниками, которое свойственно банальным пьяницам. В светлые промежутки пациенты поддерживают общение с привычным кругом лиц, формально выполняют свои обязанности. Получается как бы существование в двух мирах, в двух разных слоях общества. Но самое главное, что злоупотребление спиртнымм напитками у них очень редко переходит в алкоголизм. Если же и появляются симптомы наркоманической зависимости, то спустя много лет после начала злоупотребления, долго оставаясь в зачаточном состоянии. Последовательного и полного выражения наркоманической симптоматики, к счастью, не наблюдается. Во время многолетнего пьянства и уже после возникновения алкоголизма толерантность увеличивается незначительно. Нередко больные ограничиваются потреблением ординарных или крепленых вин. Возможна и привязанность к определенному сорту напитка, например шампанскому или кагору, действию которых придается особый смысл.

Порой злоупотребление удивляет беспорядочностью. Например, с самого начала больные пьют только суррогаты. Поэтому с наркологической точки зрения оценить влечение к спиртному очень трудно. Психическое, навязчивое состояние с борьбой мотивов «пить — не пить» установить не удается. Зато компульсивное, когда действия и поступки возникают в связи с непреодолимым влечением и совершаются насильственно, налицо, о чем свидетельствует и неуправляемость пьянства. При этом поведение нельзя оценивать в отрыве от меняющейся сферы влечений у конкретного больного.

Помимо стремления к перемене мест, бегства в «другую реальность», у таких пациентов нередки попытки к самоубийству. Они склонны к гомосексуальным отношениям, сексуальной распущенности.

Неуправляемое злоупотребление спиртными напитками быстро вызывает социальную деградацию. Даже при благополучном течении основного заболевания утрачивается работоспособность. Больные нередко меняют профессию. Находят такое рабочее место, где меньше общения с людьми. Становятся ночными сторожами, лесниками, егерями, сотрудниками метеостанций. Так что случаи так называемой «второй жизни» больных шизофренией имеют объяснение как с позиции психиатрии, так и наркологии.

Итак, из всего сказанного можно сделать важный вывод, что душевное расстройство в степени психоза предрасполагает к злоупотреблению, но редко приводит к алкоголизму. Но во всех этих случаях алкоголизация и быстро, и значительно утяжеляет основное заболевание.

Мы не случайно так подробно остановились на злоупотреблении спиртными напитками в состоянии пограничной психопатологии и у душевнобольных. Борьба с пьянством в нашей стране усиливается, а значит, и эти пациенты станут объектом строгого контроля. Однако социальные меры воздействия здесь будут малоэффективными. Стало быть, на очереди стоит выработка новых организационных форм помощи таким больным.