Наука об алкоголе

Владимир МихайловичБЕХТЕРЕВ(1857—1927)

В. М. Бехтерев — великий русский невролог, первооткрыватель ряда образований мозга (верхнее вестибулярное ядро Бехтерева, полоска Бехтерева в коре больших полушарий и др.), симптомов и синдромов в невропатологии и психиатрии, в том числе и такой нозологической формы, как болезненная одеревенелость позвоночника (болезнь Бехтерева). Профессор Казанского университета и Военно-медицинской академии в Петербурге, основатель Психоневрологического института. Наиболее известные труды: «Проводящие пути спинного и головного мозга» (1896—1898), «Основы учения о функциях мозга» (1903—1907), «Нервные болезни в отдельных наблюдениях» (1894—1899), «Психика и жизнь» (1902), «Внушение и его роль в общественной жизни» (1903), «Общие основы рефлексологии человека» (1917), «Мозг и его деятельность» (1928).

См. также "Алкоголь и эпилепсия" И.Н. Пятницкая

См. также Алкогольные психозы

Алкоголь и эпилепсия.

Как известно, в происхождении эпилептических заболеваний господствующее значение имеют процессы интоксикации, независимо от того, будет она внешнего или внутреннего происхождения. Особую важность в этом отношении имеет алкогольная интоксикация, которая создает многочисленные и сложные  сочетания между эпилептическими и алкогольными заболеваниями. Эпилептические состояния при алкоголизме выражаются в форме алкогольной эпилепсии — в обыкновенной ее форме — и в виде алкогольного абсанса, поздней алкогольной эпилепсии, вызываемой не столько прямой интоксикацией, сколько органическими изменениями центральной нервной системы на почве  хронического алкоголизма, в форме наследственной эпилепсии  алкоголиков и, наконец, в форме скрытой эпилепсии, протекающей под видом дипсомании.

Прежде чем перейти собственно к алкогольной эпилепсии, вызываемой прямой интоксикацией, уместно упомянуть о  примыкающих сюда явлениях в форме судорог у младенцев в тех случаях, когда кормящие их мать или кормилица злоупотребляют спиртными напитками или просто не воздерживаются от алкоголя в период кормления. Так, Perier описывает случай конвульсии у ребёнка, мать которого в неумеренном количестве потребляла спиртные напитки, будто бы с целью поддержать здоровье.

Н. Meunier описал аналогичный случай, в котором пьянствовала кормилица. Подобные же наблюдения приводят Vernay, Charpentier, Soltmann, Combeи др. Частота эпилепсии алкогольного происхождения определяется с  таким разнообразием, что, как справедливо отмечает R. Mignot, для неё трудно установить средние цифры: в то время как Bucelli находит на 100 алкоголиков не более двух, страдающих эпилепсией специфического интоксикационного происхождения, уже Magnan et Bouchereau считают их 5 или 8, a Kraft-Ebing — 10, Furstner — 31, Westphal —33, Moeli —36, Echeverria — 38, aСтепанов даже 46. По данным Galle, не менее 15% алкоголиков страдают эпилепсией; с другой стороны, Neumann считает, что, по крайней мере, 33% эпилептических заболеваний прямо или косвенно вызывает алкоголизм. Bourneville же указывает, что из 100 детей идиотов и эпилептиков 41 были алкоголиками. В эпилептических страданиях играет, кроме того, первостепенную роль алкоголизм предков и наследственный алкоголизм. Данные авторов относительно того, как часто алкогольное  вырождение выражается эпилепсией потомков, опять-таки очень различны. Mullern-Schureh, определяя эти колебания между 7,9% и 70%, сам в своей работе, написанной в Zuriche, отмечает в 34 из 100 случаев эпилепсии алкоголизм родителей. Ковалевский  наблюдал в этиологии эпилепсии алкоголизм в 60%. Bezza находил, что алкоголизм играет роль наследственного или  индивидуального этиологического фактора в 50% дегенеративных психозов и особенно эпилепсии. Pratti установил, что алкоголизм  родителей обусловливает наследственную эпилепсию по крайней мере в 32 % всех случаев эпилепсии. Надо принять также во внимание, что эпилептики, подобно всем дегенератам, очень склонны к отравлению нервными ядами, а следовательно и алкоголем, и что алкоголь, как отмечает Salgo, вызывает учащение припадков, а последние нередко сопровождаются повреждениями черепа, влекущими за собою в свою очередь повышенную чувствительность к алкоголю. Все эти данные говорят об исключительно тесной связи между эпилептическим неврозом и алкоголизмом всех типов, в которой еще предстоит разобраться.

Вопрос еще осложняется тем, что существуют переходные состояния между алкоголизмом и эпилепсией, требующие особенно тщательного распознавания, например, случаи дипсомании, переходящей в абсанс; случаи эпилептического ступора,  развивающегося в связи с алкогольным бредом, некоторые случаи так называемого патологического опьянения и, с другой стороны, случаи значительного расширения сосудов, вызываемого исключительно алкогольной интоксикацией, сопровождающиеся эпилептическими припадками. Эпилептические симптомы исчезают одновременно с улучшением[1] болезни сердца, что и позволяет говорить Smithy о кардиальной форме эпилепсии алкогольного происхождения.

Соотношения между алкогольной интоксикацией и эпилепсией уже издавна были предметами внимания почти всех авторов, писавших об этой болезни. Шведский ученый Magnus Huss, исследуя в начале XIX столетия алкогольное вырождение, ошибочно полагал, что воздержание способно обусловить возвращение эпилептических припадков. Ещев 1818 г. Percy et Laurent посвятил ivresse convulsive отдельнуюстатьюв Dict, des sciences med. Paris. Тем не менее, несмотря на обширную литературу, вопрос об алкогольной эпилепсии нуждается еще в специальной разработке. Что касается взрослых, то алкогольная интоксикация может явиться причиной возникновения эпилепсии, которая, как отмечает W. R. Gowers, впоследствии может повторяться с каждым новым алкогольным эксцессом. Сама эпилепсия может проявляться в тех же формах, что и эпилепсия иного происхождения, т. е. в форме grand и petit mal, в форме ночной эпилепсии, в форме так называемого абсанса и т. д. Некоторые примеси к спиртным напиткам, как например, сивушного масла, салицилового альдегида, фурфурола, настойки аниса, содержащейся в абсенте, ликера из персиковых косточек, можжевеловой водки и др. особенно способствуют их судорожному влиянию. Это вредное  влияние абсента со времени известных работ Magnana  рассматривалось многими авторами с различными результатами. В частности, эпилептическое влияние olei absenthi, имеющего особо резкое действие, было обнаружено д-ром Данилло и затем Мейером, занимавшимся в Казани у профессора Бехтерева.

Различными примесями можно объяснить и особо вредное действие плохих сортов спиртных напитков, приготовляемых некоторыми племенами, живущими в России: кумышки у вотяков, бузы у кавказцев и др. Все эти примеси могут вызывать эпилептический приступ при первом же опьянении, тогда как чистый этиловый спирт обычно вызывает эпилепсию лишь при долговременном потреблении, хотя все же возможны единичные случаи развития падучего приступа после случайного однократного злоупотребления алкоголем (Dagonet, Drouet, Magnan, Bucelli, и др.). Равным образом и некоторые условия, в которых происходит неумеренное потребление спиртных напитков, имеют существенное значение в происхождении конвульсивных состояний.

Специальные исследования подтверждают известное из обыденной жизни наблюдение, что потребление смесей различных спиртных напитков вызывает особо тяжелые формы опьянения и нередко в судорожной форме.

В своей известной работе Bratz обстоятельно устанавливает условия, которые особенно способствуют развитию этой в строгом смысле алкогольной эпилепсии и указывает на её отличительные признаки. Первый признак обнаруживается большею частью после особенно интенсивного пьянства и по преимуществу в классической форме большой эпилепсии; впоследствии же припадки могут протекать в виде epilepsiae mitioris, причем, они исчезают в периоды воздержания от спиртных напитков, в особенности в условиях больничного лечения, и неуклонно повторяются при новых рецидивах алкогольных излишеств. Являясь большей частью ранней формой, эпилепсия в этом случае наблюдается преимущественно у лиц с ясным наследственным отягощением, обычно не сопровождается психическими  расстройствами в периоды абстиненции, и по-видимому, даже в случае  долголетнего существования не переходит в другие формы эпилепсии.

Само собою разумеется, что у лиц, страдающих этой формой эпилепсии, наблюдается ряд симптомов, обычных для хронического алкоголизма.

Таким образом, алкогольная эпилепсия является по преимуществу токсической эпилепсией и ее приходится считать,  главным образом, эпилептическим проявлением хронического, а в более редких случаях и острого алкоголизма у предрасположенных лиц. Между прочим, Joffroy полагал, что у дегенератов с пониженной способностью сопротивления вредным моментам может образоваться патологическая склонность к судорогам, проявлению которой особенно способствует алкоголизм.

Эти соображения указывают, что в случаях алкогольной  эпилепсии надо обратить преимущественное внимание на алкоголизм, который прежде всего требует своего лечения и притом в специальной обстановке. В этих условиях, согласно указаниям Furstner'a, Wosinski'oгo и других, нужно систематическое лечение в закрытом лечебном учреждении, где больной мог бы оставаться долгое время при наличности продолжительного воздержания от спиртных напитков. В этих видах надо пожелать увеличения числа лечебниц для стационарного лечения алкоголиков. Так, в основанном по инициативе профессора В. М. Бехтерева институте по лечению и изучению алкоголизма и  функционирующем не более полугода уже пришлось наблюдать несколько случаев алкогольной эпилепсии[2].

Если указанная категория больных вместе с дипсоманами в виду необходимости лечения алкоголизма должна находиться на излечении в лечебных заведениях для алкоголиков и в обособленных для алкоголиков отделениях других больниц, то другая группа больных, где эпилепсия является в позднем периоде  привычного алкоголизма как следствие обусловленных им  органических изменений в центральной нервной системе, должна находиться в специальных лечебных заведениях для эпилептиков, ибо, не отличаясь по существу от обыкновенной формы  эпилепсии, она сопутствуется большею частью артериосклеротическими изменениями, другими явлениями алкогольной дегенерации и, что главное, она уже не исчезает под влиянием воздержания.

Что касается наследственной эпилепсии, развивающейся в потомстве алкоголиков, то здесь мы имеем дело с обыкновенной эпилепсией, появляющейся часто уже в раннем детстве в виде детской эклампсии или так называемого родимчика  прорезывания зубов или в период случайных острых кишечных расстройств у детей и при повышении у них температуры тела, хотя в иных случаях эта эпилепсия может проявляться в более позднём возрасте в критические периоды, как например, в период полового развития, у девушек в период первых менструаций. Так как эта эпилепсия характеризуется только своей этиологией, в остальном же по клиническим проявлениям ничем не выделяется от других форм эпилепсии, то мы и не будем на ней останавливаться.

Алкогольный абсанс, синонимами которого являются алкогольный транс (Норре, Crothers, Корсаков), алкогольный сомнамбулизм (Lenz, Magnan, Мержеевский, Кузнецов и др.), представляет собою временное помрачение сознания у алкоголиков (Moeli). При этом во время самого припадка происходят действия и произносятся слова с немотивированными, иногда  нелепыми поступками и странными заявлениями с последующей полной или частичной амнезией. Хороший пример такого состояния можно найти в статье Benou et Froissart, описавших больного, который под влиянием злоупотребления алкоголем испытал неудержимое стремление к блужданию и, предприняв бесцельное путешествие, подвергся - целому ряду приступов дромомании с последующей амнезией и, наконец, имел припадок насильственного блуждания с патологическим стремлением к убийству под влиянием болезненной ревности. Souques и Crothers описали случаи амбулаторного автоматизма в сочетании с дипсоманией.

Случай Мержеевского (Вестн. психиатрии) заслуживает внимания в другом отношении. Дело идет об алкоголике  полицеймейстере, служившем в Сибири, который во время алкогольного транса едва не повесил несколько крестьян, которые спаслись только благодаря случайности. Дело восходило до Медицинского Совета, в котором было установлено, что в данном случае дело шло об алкогольном абсансе. Само собою разумеется, что описаны и другие случаи алкогольного абсанса, но мы на них не останавливаемся.

В литературе одно время выдвигался вопрос о самостоятельности алкогольного абсанса как особого вида патологических проявлений алкоголизма, ибо встречаются случаи, где алкоголизм сопутствуется проявлением абсанса, причем, никаких других симптомов эпилептического невроза не обнаруживается (д-р  Кузнецов и др.). Однако нельзя не принять во внимание, с одной стороны, доказанное ныне целым рядом наблюдений влияние алкоголизма на развитие эпилептического невроза вообще, а, с другой стороны, тот факт, что алкогольный абсанс не содержит в себе ничего специфического по сравнению с обыкновенным эпилептическим абсансом и, наконец, то обстоятельство, что случаи чистого алкогольного абсанса со временем могут осложняться настоящими падучими приступами. Все это заставляет признать, что алкогольный абсанс представляет собою проявление  эпилептического невроза и по существу есть не что иное, как эпилептический абсанс, который лишь проявляется в период алкогольных эксцессов. В подтверждение сказанного говорит и то, что с прекращением последних обычно прекращаются и приступы абсанса.

Заслуживает особого внимания вопрос о дипсомании и отношении её к эпилепсии. В начале XIX столетия два врача, работавших в Москве, Salvatori и Bruhl-Cramer выделили как особую форму алкоголизма неудержимое периодическое стремление к потреблению  спиртных напитков. С тех пор многочисленные работы точно  выяснили симптоматологию и течение этого заболевания, которое в настоящее время большинством авторов обособляется от алкоголизма. Одни считают его за импульсивный психоз, развивающийся на почве дегенерации, почему, например, Regis допускает наряду с алкогольной дипсоманией вообще целый ряд дипсоманий по отношению к искусственным ядам — морфийную, этерильную эфирную, кокаинную, хлораловую, гашишную и т. д.; с другой стороны, весьма распространен взгляд современной немецкой школы (Kraepelin, Aschaffenburg, Gaupp и др.), считающей запой скрытой эпилепсией, эквивалентом её.

Мы полагаем однако, что в сложном соединении болезненных картин, объединенных названием алкогольной дипсомании,  вышеупомянутый взгляд должен применяться с известным ограничением. По этому поводу уместно вспомнить слова Cramera: 

«Патогенез болезни весьма разнообразен». В тех случаях, в которых на первый план выступает помрачение сознания и ясно выраженное нарушение воспоминаний, можно согласиться с гипотезой Gauppa в том смысле, что тут мы имеем дело с эпилептическим заболеванием, но, с другой стороны, ряд наблюдений по данным проф. Бехтерева дает возможность отметить формы  дипсомании, которые развиваются как последствие обыкновенного хронического алкоголизма и в которых последний, проявляясь первоначально в виде обыкновенного пьянства, лишь постепенно переходит в дипсоманию, причем, никаких указаний на эпилептический невроз не имеется.

В этих в общем довольно нередких случаях больной, раньше пивший часто или почти ежедневно, но вообще беспорядочно, впоследствии получает потребность пить периодами более или менее длительными, после которых он, как бы пресытившись, воздерживается от вина на некоторое время, а затем снова наступает период более или менее длительного пьянства. Со временем приступы запоя обычно сокращаются, а также и светлые промежутки. Надо заметить при этом, что ни в одном из периодов пьянства не обнаруживается ни помрачения сознания, ни каких-либо расстройств, сходных с проявлениями эпилептического невроза. Мы думаем поэтому, что вопрос о дипсомании и  отношении её к эпилепсии требует еще всестороннего и тщательного изучения.

Упомянем здесь же еще только о случаях патологического опьянения, которые могут напоминать собою проявления  эпилептического невроза. Как известно, у дегенератов, а также иногда у лиц, перенесших травму, алкогольное опьянение выражается не в обычной форме, а протекает с явно патологическимичертами, при этом в некоторых случаях дело идет о состояниях  крайней раздражительности, переходящей при том или другом внешнем поводе в патологический аффект с дезориентировкой и последующей амнезией.

Однако, если у больного нет других проявлений  эпилептического невроза, нет оснований относить эти случаи к последнёму. Тем не менее имеются случаи алкогольной эпилепсии, при  которых равным образом возможны состояния, сходственные с патологическим аффектом. Но кроме бывающих время от времени проявлений эпилептического невроза (судорожные приступы petit mal и пр.) отличием эпилептического абсанса от простого патологического аффекта может служить в некоторых, по крайней мере, случаях большая длительность дезориентировки в  окружающем и более длительная амнезия. Здесь нельзя не упомянуть также, что отношение между алкоголем и эпилепсией характеризуется, между прочим, тем, что по общему признанию авторов, потребление алкоголя всегда усиливает и учащает приступы падучей у эпилептиков.

В предыдущем мы кратко обозрели целый ряд эпилептических состояний, вызываемых алкогольной интоксикацией. Если мы можем предположить, что причины стремления к постоянному отравлению обусловливаются развивающейся дегенерацией, способ воздействия алкоголя на нервную систему, дающего в результате или эпизодические приступы собственно алкогольной  эпилепсии, или периодические приступы обычной, приобретенной вследствие долговременных излишеств алкоголиков, а равно и наследственной эпилепсии, остаётся еще не вполне  выясненным.

Давно известно, что длительная интоксикация алкоголем вызывает патологические изменения во внутренних органах, в особенности в печени, в почках и других железах. У некоторых лиц нарушение выделительных функций или скопление отравляющих организм продуктов, наверное, вызывает склонность к конвульсиям и алкогольную эпилепсию (приобретенную эпилепсию потаторов). Бехтерев наблюдал случай  эпилепсии в связи с увеличением размеров печени, в которых этот орган еще более увеличивался каждый раз перед развитием  эпилептических приступов. С другой стороны, почечное заболевание в виде нефрита, вызванного скарлатиной или какой-нибудь  острой инфекцией, часто приводит к развитию судорожных приступов экламптического характера, которые с течением времени переходят в настоящую эпилепсию.

Но этих изменений для объяснения происхождения различных форм эпилепсии, конечно, недостаточно. Следует обратить внимание и на систему органов с менее изученными функциями, а именно: группу желез внутренней секреции. Исследования  последних, как патолого-анатомические и экспериментальные, так и клинические показывают, что они не остаются неизмененными при душевных и нервных болезнях. С особым постоянством,  по-видимому, обнаруживаются эти изменения при эпилепсии и алкоголизме и даже развиваются в обоих случаях в одном и том же направлении параллельно. Между прочим, исследованиями Henri Claud'a et Schmiergelda была установлена наличность  патологических изменений в щитовидной железе и в паратиреоидных железах при эпилепсии. При эпилепсии же отмечены Веnigni изменения в надпочечных железах, a Schmiergeld нашёл изменения в железах внутренней секреции при хроническом алкоголизме.

Изменения в щитовидной железе при алкоголизме были найдены еще de Quervainoм и Sarbachoм. Aubertin наблюдал изменения в надпочечных железах животных, отравленных в целях эксперимента абсентом. В 1910 г. поражения щитовидкой  железы и надпочечников были найдены на вскрытии у лиц,  страдавших алкоголизмом, Петровым; им же аналогичные изменения были воспроизведены опытным путём на животных,  подвергнутых тому же отравлению. Здесь нельзя также не упомянуть об очень интересном явлении, отмеченном Рагhonом. Исследуя вес щитовидной железы при различных душевных заболеваниях, он установил наименьший по сравнению с нормой ее вес как раз при алкоголизме и эпилепсии.

С другой стороны известно, что экспериментальное удаление паратиреоидных желез приводит к развитию эпилептических приступов. В этом отношении заслуживает внимания наблюдение больной в клинике Бехтерева, которой в Уфимской губернии была сделана неудачная операция удаления зоба, по-видимому,  закончившегося воспалительным процессом, вследствие чего остатки щитовидной железы так же, как и паратиреоидные железы, погибли. В результате развились явления характерной кахексии с вялостью и ослаблением памяти и соображения и с развитием эпилептических приступов. Применение тиреоидина существенно облегчало состояние больной, прекращая признаки, которые вновь возвращались в отсутствие приёма этого средства. Случай этот кончился летально и при вскрытии было подтверждено полное отсутствие щитовидной и паратиреоидных желез. Известно, что паратиреоидный синдром и по экспериментальным данным сопутствуется большею частью психическими изменениями и развитием эпилептических приступов.

Собственно, уже эти данные намечают путь дальнейших интересных исследований, при которых следует изучать препараты желез под микроскопом и выявлять морфологическое состояние всех желез внутренней секреции у животных, отравленных хроническим введением алкоголя. Необходимо обратить внимание на состояние желез внутренней секреции также у умерших алкоголиков, страдавших эпилептическими проявлениями. Мы думаем вообще, что центр тяжести в патогенезе алкогольной эпилепсии следует искать не столько в микроскопических структурных изменениях мозга (которые, по Alzheimer'y, будто бы отсутствуют для этого вида эпилепсии, но, вероятно, могут быть открыты со временем), а в изменениях желез внутренней секреции и, в числе прочих — паратиреоидных желез; изменения же мозга при этом, кроме характерных изменений, свойственных вообще  хроническому алкоголизму, могут обусловливаться уже вторично аутоинтоксикацией и различными нарушениями мозгового кровообращения, наступающими во время эпилептических приступов.

Ввиду этого необходимо подробно исследовать в упорных случаях алкогольной эпилепсии влияние железистой опотерапии, которая получила уже применение при неврастении и с успехом начинает применяться и при эпилепсии (Siegmund, Gordon).

Пока же при неразработанности этих методов лечения в различных формах алкогольной эпилепсии приходится пользоваться установленными для обыкновенной эпилепсии методами лечения при полном устранении алкоголя из употребления и возможном устранении его впоследствии. Обычно при алкогольной эпилепсии мы пользуемся микстурой Бехтерева, состоящей из сердечных средств (Adonis vernalis или digitalis) с бромидами в соединении с кодеином или дионином и natrium bicarbonicum и мышьяковистыми препаратами, всего лучше в форме впрыскиваний, возвышая дозы первой до прекращения приступов. Кроме того,  существенную пользу оказывает при лечении молочная и растительная диета при ограничении в пище соли (по Toulousy). Лечение по P. Flechsigy большими дозами опия с последующим назначением брома при алкогольной эпилепсии мы рекомендовать не можем иначе, как в клинической обстановке. Однако польза этого метода лечения не может быть признана безусловной.

Что касается опоцеребрина, применение которого в последнее время предлагается вместе с мышьяком в форме арсеноцеребрина, то в наших руках он оказывался полезным лишь в очень ограниченном числе случаев против собственно  раздражительности и других клинических проявлений алкогольной эпилепсии, и то не иначе, как при одновременном употреблении вышеуказанной микстуры из сердечных средств, бромов и кодеина с natrii bicarbonici. Отдельно же — случаев излечения алкогольной  эпилепсии одним опоцеребрином мы не знаем.

Мы думаем далее, что в отношении алкогольной эпилепсии желательна более детальная разработка вопроса путём статистических исследований об отношении к ней алкоголизма в зависимости от потребления обычного алкоголя и алкоголя с различными вредными к нему примесями. При этом особенно  интересно также выяснить более детально путём статистики вопрос не только о частоте эпилепсии, развивающейся в потомстве алкоголиков, но и в особенности о частоте эпилепсии детей, зависящей от алкоголизма обоих родителей — матери и отца.

Далее мы полагаем, что, хотя и имеются в настоящее время исследования ряда авторов относительно судебно-медицинского значения алкогольной эпилепсии (Мержеевский, Laurent, Scholze, Gelma и многие др.), но ввиду частоты преступлений, совершаемых алкоголиками в состоянии опьянения, желательно выяснить новыми изысканиями степень влияния эпилептического невроза, осложняющего алкоголизм, на частоту и характер преступлений, совершаемых алкоголиками.

Резюмируя сказанное, можно формулировать следующие выводы.

1. Под общим наименованием «алкогольной эпилепсии»  объединяется целый ряд эпилептических состояний, развивающихся на почве острого и, главным образом, хронического алкоголизма: среди них можно различать алкогольную эпилепсию,  развивающуюся под влиянием острого опьянения как более редкую  форму, и эпилепсию, развивающуюся на почве органических изменений, обусловленных привычным пьянством, как более частую форму, затем эпилептический алкогольный абсанс и некоторые формы дипсомании, которые соответствуют скрытой эпилепсии. Кроме того, надо иметь в виду, что злоупотребление спиртными напитками у кормящих грудью матерей может также обусловить развитие судорожных припадков у детей, и что при наследственном или ином предрасположении уже однократное опьянение может вызывать эпилепсию, которая с воздержанием от спиртных напитков обычно прекращается.

2. Все эти формы представляют собой проявления настоящего эпилептического невроза и вместе с некоторыми особенностями в течении выделяются от обыкновенных форм эпилепсии клинической и этиологической связью их с алкоголизмом.

3. Отношение дипсомании к эпилептическому неврозу требует еще тщательного изучения, ибо не все формы дипсомании могут быть рассматриваемы как проявление эпилептического невроза.

4. Если необходимо признать, что злоупотребление алкоголем нередко является причиной эпилептического невроза, то ещё гораздо чаще мы наблюдаем, что потребление алкоголя усиливает и учащает припадки существующей уже эпилепсии и вызывает развитие явных приступов эпилепсии в тех формах дипсомании, которые соответствуют скрытой эпилепсии. Читать далее алкогольная эпилепсия часть 2

Из данной статьи Вы найдете исчерпывающие ответы на вопросы по поводу эпилепсия при алкоголизме, эпилепсия на фоне алкоголизма, приступ эпилепсии при алкоголизме, эпилепсия симптомы у взрослых от алкоголизма, эпилепсия при алкоголизме последствия, лечение эпилепсии на фоне алкоголизма, припадок эпилепсии при алкоголизме, эпилепсия на фоне алкоголизма последствия, кодирование от алкоголизма при эпилепсии, эпилепсия при алкоголизме симптомы, эпилепсия на фоне алкоголизма последствия и лечение, эпилепсия на фоне алкоголизма чем грозит, эпилепсия после алкоголя, можно алкоголь при эпилепсии, эпилепсия и алкоголь, алкоголь приступ эпилепсии, можно ли алкоголь при эпилепсии, при эпилепсии пьет алкоголь, при эпилепсии можно пить алкоголь, можно ли пить алкоголь при эпилепсии, приступ эпилепсии после алкоголя, эпилепсия после алкоголя что делать, эпилепсия употребление алкоголя, эпилепсия на фоне алкоголя, может ли быть эпилепсия от алкоголя, эпилепсия от алкоголя последствия, эпилепсия вызванная алкоголем, можно ли употреблять алкоголь при эпилепсии, эпилепсия после алкоголя последствия, алкоголь при эпилепсии у взрослых, эпилепсия от алкоголя что делать, эпилепсия после приема алкоголя, эпилепсия после алкоголя первая помощь, приступ эпилепсии на фоне алкоголя, как влияет алкоголь на эпилепсию, алкоголь провоцирует эпилепсию, первые признаки эпилепсии у взрослых после алкоголя, можно ли принимать алкоголь при эпилепсии, почему при эпилепсии нельзя пить алкоголь, видео эпилепсии у взрослых после алкоголя, первый приступ эпилепсии у взрослых после алкоголя, эпилепсия от алкоголя симптомы, эпилепсия после алкоголя лечение, эпилепсия и алкоголь совместимость, эпилепсия при алкоголизме, эпилепсия на фоне алкоголизма, приступ эпилепсии при алкоголизме, эпилепсия симптомы у взрослых от алкоголизма, эпилепсия при алкоголизме последствия, лечение эпилепсии на фоне алкоголизма, припадок эпилепсии при алкоголизме, эпилепсия на фоне алкоголизма последствия, кодирование от алкоголизма при эпилепсии, эпилепсия при алкоголизме симптомы, эпилепсия на фоне алкоголизма последствия и лечение, эпилепсия на фоне алкоголизма чем грозит.